Ленивец-ревнивец у вечнозелёной лагуны
Ревнует любимую к скалам, ветвям и деревьям
Ревнует к мечу Немезиды и смеху Фортуны
И райские птицы – в слезах – отдают ему перья
И он заплетает венок, означающий траур
По всем многоточиям, так и не ставшим чертою
И, лапу впечатав (как там – в Калифорнии) в мрамор,
Сидит над разбитою раковиною морскою
Он знает, ему не узнать, что случится с тобою,
И только лишь сон принесёт ему успокоенье
И он засыпает под аплодисменты прибоя,
Но он знает точно, что сон этот будет последним.
А где-то она зажигает в бенгальском неоне
И рядом, в таком же неоне, виднеется… Кто ОН?
Всегда не одна, как луна на чужом небосклоне,
Где их 27, над планетою NeverAlone
А если одна – значит, тоже не с ним. Яркий парус
Прошёл по кривому пунктиру в какие-то Анды
Ленивец-ревнивец, слеза первобытна, как ярость
Ревнует её к парусам, кораблям и командам
Он знает: потеряно всё, что могло быть иначе
И только лишь сон принесёт ему успокоенье
И он засыпает в спокойном тропическом плаче,
Но он знает чётко, что сон этот будет последним.
Ревнивец-ленивец и сам для себя как загадка…
И повод для ревности – всё, что не он, всё, что кроме
Прибрежные рыбы – и те, чтобы им было сладко,
Давно утонули в его крепком пальмовом роме
Потерянный свет пробивается через лианы
Потерянный райх ближе к лету сжигает знамёна
Открытые раны плывут в неоткрытые страны
И песню об этом полезно послушать влюблённым
Этап за этапом идёт поражение веры
И только лишь сон принесёт ему успокоенье
Во сне будут добрый Инкогнито с маленькой Террой
Но он знает точно, что сон этот будет последним.
