Электричка - страница 3

– Так! А если я откажусь от этого представления?

– Повторюсь, не хочу с тобой конфликтовать, но могу поселиться в твоей голове надолго, и результатом этого может стать твоё попадание в места не столь приятные для здорового человека, улавливаешь?!

– Да ты прям душка, что за дела?

– Надо предотвратить обрыв пары сотен линий жизни.

Щелчок, опять всё потухло. Ноги подкосились, я завалился на стену в тамбуре. С глаз спадает пелена; наверное, перед перемещением надо всё-таки успевать принять сидячую позу.

Вошёл в вагон, сел в кресло. Накрыли старые чувства, будто нахожусь в старом городе. Все запахи, даже тепло, ощущаемое кожей – не отсюда, а откуда-то из далёкого прошлого.

Оно было разным, в детстве – беззаботным, но каким-то серым. Честно, вспоминаю своё детство, и перед глазами серый город. Может, из-за того, что зимы у нас больше, чем лета. А может, из-за того, что всё, из чего строили, и в чём мы были одеты, дальше тёмного и светлого оттенка серого не заходило. С годами появлялись свои любимые места, а летом город расцветал и превращался в зелёный сад. Речка, что протекает через весь город, раньше, говорят, была судоходной. Да кому я рассказываю, у нас в стране половина городов построены по такому принципу: речка, мост, главная улица, фонтаны на площади и старая крепость как достопримечательность нашего советского прошлого. Но у каждого всё равно свои воспоминания. Но честно, этого не хватает. Сейчас ты уже взрослый, и такие вещи, как запах хвои, уют заката где-то на плотине с друзьями – это уже детство. Сейчас все серьёзнее: если запах, то это запах кофе либо сигар, либо кальяна и того, с чем в последнее время молодые ходят – дымят какие-то «бульбуляторы»; вот это они и называют – запах.

Я в детстве был по две смены в лагере, в сосновом бору – вот это аромат, вот это заряд чистого воздуха и здоровья на целый учебный год! А ещё, если получится съездить к бабке на юг, так там море и горы, тут уже и сосновый бор в проигрыше. А друзей насколько сейчас не хватает… Раскидало всех, развела жизнь по разные стороны. Сколько всего пройдено вместе, пережито.

– Ты чего тут замечтался, у нас времени нет.

– Слушай, дай чуток отдышаться.

– Да чего тебе дышать, ты и там дышишь. Сейчас я тебя верну в твой старый город.

Щелчок.

Сигнал автомобиля меня быстро вывел из перехода в этот раз.

– Слушай, предупреждать надо, а если бы я врезался?

– Ну, не врезался же.

– Слушай, глаз ты мой божий, ты не пойми, я не грублю, но давай без сюрпризов на грани фола.

– Ну, этого не могу обещать, так как на пути исправления мы, а тут всякое может произойти.

– Да ну, а раньше не было возможности предупредить? Может, мне застраховаться надо? А то всё никак, а сейчас, говорят, нужно всё и вся страховать, а то вдруг чего.

– Двигаем на Песочную улицу. Помнишь дорогу?

– Ну, я улицы могу какие-то и забыть, а так, если намекнёшь, какой ориентир рядом, вспомню.

– Магазин «Аврора», знаешь?

– «Аврора»…!?

Честно признаться, после смерти родителей я в город больше и не наведывался, а это уже лет пятнадцать назад было, но примерно понимаю куда ехать, так что двигаем.

– Что делать надо?

– Как обычно, предотвратить ещё одну безответственную выходку, приведшую к катастрофе.

– Лады, едем.

Родной мой город! Машин ещё не так много, и по машине можно с лёгкостью определить водителя. От этого навыка – всматриваться во встречное лобовое стекло, чтобы не пропустить приветствие – в большом городе поначалу трудно отвыкнуть. Но через некоторое время понимаешь, что много машин, и до тебя попросту никому нет дела. Ощущение невнимания к твоей персоне имеет свой расслабляющий эффект для приезжих водителей в столице, да, наверное, и не только водителей, и пешеходов тоже. Исчезнуть на какое-то время с ежедневных взоров своего окружения было для многих неплохим стимулом почаще посещать столицу, когда ещё не так масштабно был развит заграничный туризм.