Джини медленно села, дрожа от чего-то, что было смесью страха и истощения.
– Но как? Мы были на твоих похоронах… Мы видели твой труп.
– Я знаю. – Пасифика отвернулась, быстро осматривая помещение. – Но давай я расскажу об этом позже.
Она встала, игнорируя ноющую боль в теле.
Комната, в которой они находились, была тупиком. Дверь – единственный привычный выход – оказалась заблокирована бетонными плитами и перекрыта металлическими балками. Окна не существовало.
Но Пасифика знала эти коридоры. Она прожила здесь полгода. Знала механизмы, камеры, каждый тайный проход.
Вот только эта комната была другой.
Изолятор.
Здесь ее держали первые три месяца, прежде чем начали выпускать за пределы. Здесь не было пути наружу – если только…
Она медленно повернулась, скользя взглядом по стенам.
– О, черт… – пробормотала Джини, щипая себя за кожу.
Пасифика удивленно приподняла бровь.
– Что ты делаешь?
– Проверяю, это реальность или нет. – Джини поморщилась от боли и ущипнула себя еще сильнее.
Пасифика проигнорировала ее странное поведение. Она уже заметила дыру в стене – небольшое отверстие, расположенное слишком высоко, чтобы просто до него дотянуться.
Но это был их единственный шанс.
– Ты… реально живая. – Джини вдруг выдохнула, как будто осознание только что настигло ее.
Глаза загорелись, губы дрогнули в улыбке.
– Ты жива!
Она вдруг захлопала в ладоши, как ребенок, которому пообещали подарок. Пасифика почувствовала, как внутри что-то сдавило грудь. Она почти забыла, каково это – видеть искреннюю радость.
А потом Джини резко подскочила, бросилась вперед и обняла ее так крепко, что у Пасифики потемнело в глазах от боли.
– Боже, Пасифика!
Секунда – и она уже сжимает ее в ответ, забывая обо всем.
Но долго этим наслаждаться было нельзя.
Пасифика первой отстранилась.
– Нам надо наверх. – Она указала на дыру в стене. – Есть идеи, как туда забраться?
Джини еще раз моргнула, будто приходя в себя.
– Вообще-то нет. – Она не сводила с Пасифики взгляда. – Я слишком в шоке, чтобы думать.
– Если мы сейчас же не выберемся, то следующая новость о моей смерти будет уже не фальшивой. И о твоей тоже.
Где-то сверху раздался тревожный металлический скрежет.
И еще кусок потолка рухнул вниз.
Жар обжигал кожу, а воздух был таким густым от дыма, что казалось, он разъедает горло изнутри. Джини закашлялась и прищурилась, осматривая потолок. Единственная возможность выбраться – это зацепиться за балку, которая дотянулась бы прямо к отверстию наверху. Дерево было ребристым, с выступами, за которые можно ухватиться.
– Это наш шанс, – хрипло сказала она, указывая на балку.
Пасифика кивнула, схватила ее и с силой поставила под отверстие. Дерево было тяжелым, но держалось крепко.
– Я полезу первой.
Ее руки крепко сжали балку, ноги заскользили по выступам, но она быстро восстановила равновесие. Легкая и гибкая, она взобралась наверх, зацепившись за край проема. Сделала глубокий вдох и оглянулась вниз.
Джини стояла внизу в полной растерянности.
– Лезь! – Пасифика протянула руку, но в этот момент что-то с грохотом обрушилось позади.
Огонь охватил помещение – массивная балка рухнула на пол, разрывая электрические провода, и комната озарилась зловещими вспышками. Искры осыпались, как огненный дождь, а пламя жадно рванулось к выходу.
Джини вздрогнула, ее глаза расширились. Больше нельзя было терять время.
Она схватилась за балку и, стиснув зубы, начала карабкаться вверх. Каждая мышца ее тела протестовала, но она не могла позволить себе упасть. В последний момент Пасифика схватила ее за руку и резко подтянула к себе.
