Засланцев в миру оказалось не так уж и много – официальные списки лицензированных собирателей насчитывали не более пятидесяти существ. Больше пугали объемы добываемой энергии, под которую был отведен целый подвал здания, сейчас забитый под завязку.
Еще были нелегалы, которых Виктор самолично отлавливал, отсылал обратно в Наитемнейшее царство и сдавал на справедливый суд Повелителю. Его Темнейшество уже и решал: казнить или миловать.
Вообще, если судить по рассказам Ванька, их Повелитель тот еще фрукт, которому лучше вообще на глаза не попадаться. Ибо чревато последствиями…
Опустошив сейф, мы с бесом сразу взялись за дело: завели наш персональный Феррари и помчали за стройматериалами.
Время поджимало. Не сегодня–завтра выпадет снег, и тогда мы весной утонем с такой-то крышей.
У моей единственной подруги Верки была старая коммуналка, в которой, если мне не изменяет память, жили три рукастых узбека. Жили мирно, работали и исправно платили за комнату. Отчего таких не нанять на крышу?
- Элла Аркадьевна, а вы уверены, что это удобно? – нерешительно косясь на железную дверь Веркиной квартиры, в пятый раз спросил Ваня.
- Конечно! - лучезарно улыбаясь, заверила его я и сунула в руки торт, - Ты только не скалься так, а то испугаешь девушку и шапку не снимай.
Узрев на своем пороге меня, в сопровождении такого красавчика, Верка офигевше выдала:
- Ого!
- Привет. Можно к тебе на чай? – я подтолкнула в спину застывшего аки каменное изваяние рогатика, и он послушно протянул руки с тортиком хозяйке.
- Здравствуйте, - отмерла моя лапа, - Это вам.
Верку мало чем в жизни можно удивить. Она, как и я рано осталась без родителей. Вышла замуж, родила двух пацанят, и узнала, что муж ей изменяет. Некрасивая история тогда получилась. Она из роддома, а муж от любовницы.
Затем был молниеносный развод, и подруга осталась одна с двумя недоношенными младенцами на руках.
Нелегко ей, но у Верки стальной характер и не менее стальные нервы.
Именно поэтому она с невозмутимым видом принимает из рук мужчины тортик и ведет нас на маленькую, но уютную кухоньку, где на плите весело варится борщ.
Рогатик смущенно мнется в проеме, явно не зная с какой стороны примоститься и, наконец, пристраивается на самом краешке табурета с видом прилежного школьника.
- А чего это он в шапке? – шепотом спрашивает подруга, пока мы плечо к плечу готовим чай.
- Лысины стесняется.
- А-а-а, - понятливо протягивает Верка и с интересом поглядывает на моего коллегу.
После скупых представлений и краткого обсуждения мои «нарощенных» волос, стол накрыт, торт нарезан и тут с соседней комнаты доносится детский плачь, который мгновенно удваивается на два.
- Что это? – испуганно вздрагивает Ваня.
Вера несется в комнату и возвращается с двумя карапузами в ярких смешных комбинезонах. Одного вручает мне и одной рукой удерживая второго сына разливает чай.
- Вам помочь? – любезно интересуется рогатик, намекая на чайник.
- А справитесь? – с легким прищуром глядит на него Верка.
- Конечно!
- Тогда держите, - подруга вручает мужчине сыночка и со стоном наслаждения кладет в рот кусочек тортика, - М-м-м, какой кайф. Хоть пять минуточек поем нормально.
Ваня, продолжая удерживать малыша на вытянутых руках, бросает на меня беспомощный взгляд.
Жестом призываю его делать как я – уложить ребенка на согнутый локоть.
Рогатик – молодец, быстро освоился и мы с Верой с умилением стали наблюдать, как малец усердно тычет пухлым пальчиком мужчине в ноздрю (интересно же!), а тот молчаливо терпит и ласково качает кроху.
