Элохим - страница 36

– Только давай закругляйся побыстрее.

Она обычно ложилась к нему спиной, неподвижно, как бревно. Он пытался ее ласкать.

– Не тяни. У тебя даже толком не ****.

Его мужское достоинство всегда робело перед ней. Не мог понять почему.

– Не разговаривай, сука! Сбиваешь меня! Не помогаешь, хотя бы не мешай.

– Я тебе не мешаю. У тебя просто не ****… Но! Но! Но! Только не смей туда ******. Где начал, там и кончай. Ну конечно, на ******** у тебя всегда *****. Ж****к, ты развратный!

– Сука! Закроешь ты свой рот или нет! Просто зае*ала! Замучила меня!

– Нет, это ты меня замучил! Никто жену свою в *** не *****. Иди е*и свою Соломею в ж*пу!

– Молчи же ты, дура безмозглая!

– Не поднимай мою ногу! Мне неудобно! Ой! Не иди дальше! Больно! Ой!

– Да заткнись же ты!

– Давай ко***й! Давай, тебе говорю! О! О-о-о!! О-о-о-о-о-й!!! Ко****л!?

– Еще нет.

– Ко***й быстрее, говорю! Я уже ********.

– Ух-ух-ух!!!

– Все!? Ко***л?

– Да-а-а-а-а! Ух-х-х!

– Ну вставай тогда! Получил свое, иди! Ж****к ты ненасытный!

– Ты сука, пока дашь себя е**ть, вые*ешь мне всю душу. Замучила ты меня!

– Не я тебя, а ты сам себя замучил. Понятно!?

Горько было царю вспоминать, что самое высшее наслаждение ему всякий раз приходилось испытывать при муках. Но он никогда не переставал любить и ненавидеть Мариамме одновременно.

Соломпсио в полдень не пришла. Она появилась только через час. Поразительно красивая.

– Сосо, ты сказала, что придешь к полудню. А уже далеко за полдень. Любишь мучить меня, как твоя мать.

– Не могла раньше. И не сравнивай меня с ней. Я тебе не жена, а дочь. Она тебя мучила потому, что просто не любила. Ей не надо было выходить за тебя. Я похожа на нее только внешне. Больше не сравнивай нас. Мне это не нравится. Понятно!?

Она произнесла «Понятно!?» один к одному, как Мариамме, язвительно и нетерпеливо.

– Не злись, Сосо. Успокойся. Лучше скажи, как спалось?

– Хорошо.

– Приснилось что-нибудь?

– Не помню. Кажется, нет.

– А мне приснилась ты. Впервые в жизни.

– Могу представить.

– Во сне ты исполнила свое обещание.

– Да, но ты не выполнил свое наяву.

– Как не выполнил. Коринфий уже мертв. Задушен. Подушкой. Как ты и хотела.

– Я не видела. Его задушили не при мне и не при тебе. Может быть, просто убили. Откуда мне знать.

– Ахиабус точно выполнил мой приказ.

– И ты веришь Ахиабусу? Он самый большой лгун во Дворце. Очнись. Когда ты поймешь, что ты здесь во Дворце окружен одной лестью и ложью. Но теперь все это неважно.

– Значит, ты передумала?

– Нет, почему передумала? Я всегда выполняю свои обещания.

– Значит, наша договоренность остается в силе?

– Да, остается в силе. Только с новым условием.

– С каким еще новым условием?

– Понимаешь, абба, я хотела отомстить за мать. Коринфий не был настоящим убийцей. Он был всего лишь исполнителем. Не Коринфий, так нашелся бы кто-нибудь другой. А настоящие убийцы остались в стороне.

– Ты кого имеешь в виду? – спросил тревожно Ирод, почувствовав, что его мечта отдаляется на неопределенное будущее.

– Я выполню свое обещание. Клянусь имэ! Если ты их убьешь. Обещаешь?

– Кого их? Как я могу обещать, когда не знаю, о ком ты говоришь.

– Знаешь о ком говорю. О твоей матери и сестре. Убей их, и я сразу же лягу с тобой в постель. Обещаю!

Рано утром того же дня Элохим вышел из пещеры, потянулся и глубоко втянул в себя свежий воздух. Солнце стояло высоко над Масличной горой. Светило мудро, но не грело. Мир был залит его лучами.