Да, я выздоровела, но знала, что теперь Крис всегда будет ждать признаков моей психической нестабильности. И хотя мне было чем гордиться – своим выздоровлением и рациональностью, я прекрасно понимала, что всегда буду стоять на краю пропасти. Если ты там побывал, такое не забывается. Такое не скинешь со счетов. Если хоть раз тебе довелось увидеть бездну, раскрывающуюся под твоими ногами, бездну, которая так неодолимо тянет к себе, но ты понимаешь, что там тебя ждет не только безумие, но и полный крах собственной жизни, в которой когда-то были и счастье, и любовь… Да, только тогда ты понимаешь масштабы этой пропасти, в которой нет ничего, кроме смерти. И даже если ты выздоравливаешь, возвращенная при помощи медицины в хрупкое состояние нормальности, ты всегда будешь помнить про живущих там демонов, способных высосать из тебя душу и радость жизни. Они рядом. И всегда готовы к прыжку.
Очень забавно, что меня угораздило выйти замуж именно за психиатра. Человека, который знает меня как никто другой, но не имеет права лечить меня. По правилам врачебного этикета, я должна была идти на прием к коллеге Криса, и это ужасно смущало. Я уже представляла, как, выпив лишнего на корпоративной вечеринке, он говорит остальным: «А вы знаете, что жена Криса чокнутая?»
Когда я поделилась с Крисом своими страхами, он ответил, что я говорю глупости и что человек, который меня лечит, соблюдает все правила конфиденциальности. «Я бы мог доверить ему собственную жизнь», – прибавил Крис. «Или собственную жену», – горько усмехнулась я.
Крис не любил мое легкомысленное отношение к серьезным вещам. Да я и сама понимала, что он отчаянно пытается мне помочь. Любой нормальный муж, у которого жена в депрессии, поступил бы точно так же. Можно было представить его состояние, когда я болела. Он все время жил в страхе, что я наложу на себя руки, если, не дай бог, что-то случится с Иви.
Зазвонил телефон. В полной уверенности, что это Крис, я включила автоответчик. Но голос на той стороне провода принадлежал женщине. Знакомые мягкие, благозвучные интонации.
Джулиана. Я схватила трубку, уже зная, как мне следует поступить.
Я вызвала такси и через полтора часа уже была у нее. И вот я сижу за столом. В одной руке чашка с чаем, в другой – изысканный, идеально выглаженный носовой платок. Я плачу без остановки. В голос, понимая при этом, что веду себя как полная эгоистка. Джулиана только потеряла свою единственную дочь, а я всего лишь повздорила с мужем.
Как всегда, Джулиана была сама доброта. Она терпеливо выдержала мой эмоциональный выплеск и предложила остаться у нее на ночь. Я рассказала ей про свой нервный срыв. Прежде она не знала, почему мы перестали появляться в Корнуолле. Крис берег Элоиз и сослался на то, что Том готовится к выпускным экзаменам, а я ему помогаю. Элоиз была настолько погружена в собственные проблемы, что легко приняла подобные объяснения. Теперь я рассказала все это Джулиане не для того, чтобы она меня пожалела, а чтобы поняла, почему я так обостренно на все реагирую.
– Милая вы моя, – сказала Джулиана, – я знала, что вы ужасно переживаете. Но даже представления не имела, через что вы прошли.
– Мы не хотели беспокоить вас, Джулиана. Вы и так намучились с Элоиз.
– Что правда, то правда. Спасибо вам за заботу. Но все равно надо было сказать.
– Знаете, мне без конца хочется спать. Так бы и спала целыми днями.
