Шарлотта уже давно казалась какой-то отстраненной и ежеминутно поглядывала на экран своего мобильного. А Ханне не хватало нескольких учебников, без которых она не могла приниматься за домашнее задание. Да еще на нервы нам действовала какая-то младшеклассница, упражнявшаяся на фортепьяно в соседней комнате; ее мелодия отдаленно напоминала старую-престарую песню Бритни Спирс. Недалеко от нас сидела Хелена фон Штайн с подружками. Девушки хихикали, глядя в планшет.
За столами вокруг разгорались очаги сплетен. Большинство учеников шокировало событие, разыгравшееся в кафетерии. Такого в Штольценбурге еще не бывало. И это сделал доктор Майер, всегда казавшийся таким тихим и правильным… даже меня поразили разбитая тарелка и поцелуй на прилавке, причем…
– У меня было слабое предчувствие, что так и будет, – заявила я Шарлотте и Ханне.
– Ну да, – кивнула Шарлотта. – Должно же это было случиться.
– Нет, серьезно. Я как раз вчера подумала: между этими двумя что-то может завязаться.
– А вот меня доктор Майер и госпожа Беркенбек совершенно застали врасплох, – улыбнулась Ханна. – Этого точно не предугадаешь.
Шарлотта не могла отвести взгляда от телефона у себя на коленях.
– Нет же, – возразила я. – Я еще вчера подумала, что эта парочка… – Я вспомнила о том, что писала в хронике. – А знаете, я могу даже доказать.
– В смысле?
– Да, я…
– Это точно пойдет на первую страницу, – усмехнулась принцесска Штайн. – Повезло, что первый скандал произошел прямо в первый учебный день. Надо сразу же нарезать видео и выложить.
Вдруг я поняла, что смотрели Хелена и ее подружки. Бедная госпожа Беркенбек! Конечно, у многих на телефонах сохранились записи происшествия в кафетерии.
– Не смейте! – заявила я, встревая в разговор девчонок, да еще и громким, уверенным тоном.
Так я обычно говорила, когда папа слишком увлекался придуманной болезнью и приходилось отговаривать его вызывать вертолет «Скорой помощи». Например, когда он решил, что у него инфаркт, потому что во время подъема по лестнице появилась боль в боку.
Хелена подняла голову:
– Ты это нам?
– Разумеется, – подтвердила, я все еще используя голос – спасательный вертолет. – Пусть я и не знаю, зачем Майер так поступил. Но тебе не кажется, что всем участникам этой ситуация и без того тяжело?
Я подумала о младшей госпоже Беркенбек в подсобке, откуда, надеюсь, нет доступа в Интернет.
– Мучительна или не мучительна – разницы никакой. Я, как журналистка, должна рассказать об этом. – Хелена была непреклонна. – Видео надо разместить в любом случае.
– Хелена, пожалуйста. Подумай о них обоих. Может, это был внезапный порыв. Если ты выложишь видео, его увидят все, и на несколько месяцев это точно станет предметом всеобщих шуток.
– Да, мне тоже жаль. Но я ведь знаю: вы с Шарлоттой верите в то, что если просто молчать о позоре, то все решат, что ничего не произошло, и состояние ковра в Букингемском дворце перестанет кого бы то ни было занимать. – Хелена наградила многозначительным взглядом Шарлотту, покрасневшую до корней волос, и продолжила: – Что произошло, то произошло. Если видео выложим не мы, это сделает кто-нибудь другой.
– Но… как же репутация школы? – пробовала я урезонить ее снова.
– А что с ней?
– Видео же создаст у людей неверное представление о Штольценбурге. Предлагаю сначала обсудить все на следующем заседании школьного совета. Как представительница средних классов я думаю…
