– Значит твоя мама тоже красавицей была?
– Да за ней все деревенские парни ухлестывали. Поэтому папа и увез ее в Белоруссию от греха подальше. Только мама была блондинкой. Это я в папу такая рыжая. Варваре Степановне я объяснила причину приезда – навестить могилы родителей. Она сказала, что добираться до их деревни тяжело. Автобусы стали редко ходить. Лучше с пересадкой или на попутке. А в прежние времена они эти семь километров ходили пешком. Но мне повезло. С минуты на минуту подъедет ее внук из области на своей машине. Он хочет им с дедом поставить спутниковую антенну. А потом на этой же машине с внуком и обратно уеду. Варвара Степановна и Макар Митрофанович Громовы – очень хорошие люди. И дочка их Анна с зятем. И внук Антон хороший, очень скромный парень. Представляешь, как я его ни уговаривала забрать деньги за мой проезд, ни за что не взял. А довез до самого подъезда Жилиных. Вот поэтому я приехала раньше. Варвара Степановна и Макар Митрофанович сказали, что моих родителей уважали и они по-соседски очень дружно и весело жили. А нынешний сосед какой-то нелюдимый. Построил новый огромный дом, ото всех отгородился и ни с кем не общается. Когда я вернулась с кладбища, Громовы уже накрыли праздничный стол. Пригласили свою дочь с зятем, они на другом конце улицы живут, и соседей, которые напротив. Я поняла, что все это они приготовили в мою честь. Особенно когда Макар Митрофанович специально сказал, насколько я похожа на свою маму. Знаешь, Женечка, как мне было неудобно. Я не заслужила такой чести. Ведь они меня совсем не знают, а приветили как родную. Но я очень рада и горжусь, что моих родителей до сих пор помнят и уважают. Когда я рассказала про себя, разумеется, по их настоятельной просьбе, Василий – зять Громовых – сделал мне неожиданное предложение. Василий Николаевич – глава администрации сельского поселения – предложил мне работу фельдшера в их деревне. По этому вопросу, Женечка, я хотела с тобой посоветоваться. В этой деревне есть фельдшерский пункт, но нет врача. Ну, ты сам понимаешь – за медицинской помощью людям приходится обращаться в районную поликлинику. Василий гарантирует все условия для работы и проживания. Говорит, что сейчас по этому вопросу есть специальная программа и государство выплатит мне миллион рублей. Я, конечно, не обещала, но и не отказывала. Дала слово хорошо подумать. Откровенно сказать, в деревне жить меня никогда не тянуло. Не приспособлена я, наверное, к этому. Только вот людей жалко. А здесь надо ждать, когда вакансия освободится. Одна женщина педиатр скоро должна выйти на пенсию и после выхода собирается увольняться. Только я сомневаюсь, что уволится. Вот я и хотела узнать твое мнение, Женя. С Людой я уже говорила, но она предложила этот вопрос разрешить всем вместе. – Я выслушал, однако тоже сходу ничего не мог порекомендовать. Эта неожиданная новость мою перспективу в отношениях с Есенией ставит под смутный вопрос. И сказать ничего не успел, поскольку в прихожей хлопнула входная дверь. А Есения, теперь окончательно убедившись, что Люся действительно жива и здорова, как ребенок, сорвалась с места и побежала ее встречать.
Они о чем-то поговорили и через минуту вошли в кухню под ручку. По откровенному удивлению Люси я понял, что их разговор в прихожей был не обо мне.
– О, Женя, ты уже здесь? Здравствуй! А я смотрю, какая-то незнакомая ветровка на вешалке висит, но сообразить не успела, Есения отвлекла. – Люся подмигнула своей подруге, а Алексей Алексеевич, уже чисто выбритый, войдя следом, сделал своей супруге своеобразный выговор.
