Перевозчик продолжал перечислять все те ограничения, которые ждут юного летория.
– А если всё совсем плохо будет, переведут в леодинерии. Будешь работать наравне с лиардинцами, а право отказаться ты уже не имеешь, – закончил он перечисление всех недостатков службы летория.
Акефамий на мгновение призадумался, но чувства долга перед отцом и королевством отбросило все сомнения. С уверенностью и воодушевлённостью он произнёс:
– Меня это не остановит, я хотел пойти по стопам отца с самого детства, и нет ничего, что сломит мо…
– Я кому говорил не произносить ни звука? – прорычал Кавелий, направившись в сторону Акефамия. – Может ты и сын летория, который в почёте у здешних юрпилинов, но я сын бывшего логкина! Не забрав бы эти дети фокилл всё моё наследство, я бы не унижался и не работал перевозчиком! – возмущённо воскликнул он.
Пнув телегу и продолжив кричать, но уже на лиардинцев, которые не спешно двигались с перевозчиками, Кавелий походил на обезумевшего старика.
Непонимающий Акефамий спросил у второго перевозчика:
– Что за юрпилин, что за логкин? – произнёс он шёпотом.
– Не думай об этом. На юге совершенно другое видение вещей и менталитет, – ответил он Акефамию, вздыхая и сожалея о том, что случилось. – Если коротко, то он назвал всех, кто живёт в Логем-Ирсуме ничтожными рабочими, а он сын одного из богатых жителей юга.
– И почему у него забрали наследство? – робко спросил Акефамий.
– А вот это мне не известно и не интересно, – ответил перевозчик, сделав небольшой шаг назад, явно не желая говорить об этом.
Их тихую беседу прервал Кавелий, сообщив о начале движения. Акефамий предвкушал приключение и пейзажи, которые его ждут. Он представлял, как будучи одетым в доспехи, идёт по главной улице Лагрима. Ни один житель не отрывает от него взгляд, аплодируя и выкрикивая его имя. Хоть он ещё и не додумал, за что его личности так много внимания и уважения, но это его мало волновало в данный момент.
***
Покинув Логем-Ирсум, Акефамий не прекращал воображать то будущее, о котором мечтал. А участники перевозки просчитывали припасы на дорогу. Их больше волновали места ночлега и невредимость груза. Не то чтобы кто-то мог его намеренно испортить, но каждая, случайно выпавшая, булка хлеба могла приблизить лиардинцев и перевозчиков к наказанию. Никто не хотел лишиться даже одного алпи, не говоря о более крупных суммах. А безмятежность Акефамия лишь играла на нервы, запряжённым лиардинцам и перевозчикам.
На протяжении первого дня в головах членов перевозки зарождалась идея «напомнить» Акефамию, что в отличие от него, все остальные несут ответственность за перевозку. Никто не хотел сбиться с маршрута, из-за излишней мечтательности будущего летория.
Его приходилось подгонять, требовать замедлить шаг, прекратить пинать камни. Телеги и так ехали по ухабистой дороге, так любой лишний камушек, попавший под колесо, мог моментально всё испортить. Когда же Кавелий не выдержал он резко остановился и выставил руку, перед замечтавшимся Акефамием. Столкновение не заставило себя долго ждать. Акефамий упал и недоумевающе смотрел на перевозчика.
– Вот что бывает, если не смотреть куда идёшь, – произнёс Кавелий, ехидно улыбаясь. – Если же ты такой глупый и непонятливый, то принеси хоть небольшую пользу, найди подходящее место, где можно остановиться на ночь.
– Моя мама живёт в Кибиле, мы можем вернуться туда и переночевать.
