За окном уже не было привычной суеты. Город, который он знал, исчез, уступив место странной, незнакомой версии самого себя. Улица выглядела… иначе. Брусчатка на мостовой была чистой, почти идеально ровной, как будто её только что уложили. Машины, те самые капсулы, в которых ещё недавно люди скользили по шоссе, исчезли бесследно. Вместо них по улице неспешно проехал странный фургон. Его корпус поблёскивал тусклым металлом, а на боках были нарисованы символы, которые Лиам не мог расшифровать. Они выглядели одновременно древними и технологичными, будто пришли из двух несовместимых эпох. Его пальцы невольно сжались на краю подоконника и он поспешил выйти на улицу, пытаясь понять что произошло.
Люди двигались по тротуарам, но их внешний вид заставил Лиама задержать взгляд. Их одежда напоминала стиль середины двадцатого века: женщины в приталенных пальто и шляпах с вуалями, мужчины в строгих костюмах с галстуками и широкополыми шляпами. Каждый из них выглядел так, словно шагнул с фотографии старого журнала. Но их лица… На них не было выражений. Безмолвные, отчуждённые, они проходили мимо, будто по заранее заданному маршруту, и никто из них, казалось, не замечал, что что-то не так.
Лиам вытер пот со лба. Он почувствовал, как его ладонь слегка дрожит.
– Это что, шутка? – пробормотал он, но его голос, слабый и надтреснутый, прозвучал так, будто сам не верил в сказанное.
Он оглянулся снова, но улица продолжала жить своей странной, беззвучной жизнью. Самым странным были рекламные билборды, которые мелькали на фасадах зданий. Их яркость и динамика были почти привычны, но лица на них принадлежали людям, которых Лиам не знал. Их глаза казались неподвижными, их улыбки – слишком натянутыми, чтобы быть естественными. Надписи под этими изображениями были на языке, который он не мог прочитать. Однако что-то в них казалось знакомым, как если бы алфавит был собран из осколков прошлого и настоящего, но в неправильной последовательности.
Сердце Лиама сжалось. Его дыхание стало поверхностным, и мир вокруг начал казаться всё более давящим, словно воздух сгущался, затрудняя каждое движение. Он автоматически посмотрел на часы на запястье. 22:03. Время казалось правильным. Эта маленькая деталь на миг вернула ему ощущение реальности. Но когда он перевёл взгляд на карманные часы, лежащие у него в руке, что-то внутри него оборвалось. Стрелки показывали дату – 1953.
– Нет, нет, нет, это невозможно, – прошептал он, его голос становился всё тише. Он зажал виски руками, словно пытаясь удержать собственные мысли, которые метались в хаотичном вихре.
Он сделал глубокий вдох, пытаясь привести себя в порядок, но шаги за спиной заставили его вздрогнуть. Звук был негромким, но в этой чуждой тишине он прозвучал, как выстрел. Лиам резко обернулся, его сердце застучало быстрее.
В тени, между светом уличного фонаря и стеной здания, стоял человек. Мужчина в длинном пальто, идеально выглаженном, с широкими лацканами, и шляпе, низко надвинутой на лоб. Его поза была расслабленной, почти небрежной, но в этом было что-то тревожное.
Лицо мужчины частично скрывала тень, но глаза… Они светились странным янтарным оттенком, отражая тусклый свет фонаря. Эти глаза казались почти нечеловеческими, как у существа, привыкшего видеть то, что не подвластно людскому взгляду.
Мужчина не двигался, он просто стоял и смотрел прямо на Лиама, будто ждал, пока тот сделает первый шаг.
