Элеонора внимательно выслушала Джеймса, взгляд её потеплел, а плечи обмякли:
– Ты прав, как всегда прав. Я люблю Энн именно такой. Но боюсь… боюсь, что не смогу дать ей нужного, чтобы заявить о себе в этом обществе. Она словно стихия, такая неподвластная! Она пошла в тебя.
– В меня?.. – Джеймс рассмеялся. – Значит, во всех её будущих неудачах мы просто обвиним меня, вот и всё. – Он посмотрел игриво на Элеонору, но серьёзность в её взгляде не переменилась. – Неужели тебя так беспокоит её характер? Она вполне очаровательна, а её вздорность можно и простить за хорошее приданное и благородную кровь. Должны же быть от этого хоть какие-то привилегии, – он снова шутил.
Элеонора вздохнула и покачала головой:
– Возможно, меня пугает не только это… Ей уже пятнадцать, и со дня на день она может влюбиться.
Джеймс подавился чаем, но быстро придя в норму, нервно рассмеялся, плавно изгибая правую бровь, и уже со всей серьёзностью в голосе произнёс:
– Вряд ли так скоро.
– Важно то, что она должна знать, за кого стоит выходить замуж, а за кого нет.
– И моя мать научит её этому? Она была против того, чтобы я женился на тебе! Чему она научит Энн? Верно же, она ловко научит её искусству подсчёта чужих денег, глупая моя голова. Энн так невинна в своих рассуждениях, и ты хочешь это забрать, Элеонора? С годами она и так станет более рациональной, но под попечением моей матушки ей грозит лишь меркантильность.
– Считать деньги – не худший навык. Мы оба хотим для неё достойной жизни, а не повторения судьбы моей юности.
– Эль, взгляни на меня. Я верю, что её ждёт прекрасное будущее, но оно не всецело в наших руках. Погоди-ка, если бы я тогда не имел наследства, был одним из сыновей небогатого фермера, ты бы на меня и не взглянула?
– Не смейте ставить под вопрос искренность моих чувств, мистер Миллиган. Вы притворялись бедняком, мечтающим сбежать с бродячим цирком или уехать миссионером в Индию, и уже тогда я подумала, что сбежала бы с этим юношей хоть на край света… Лишь бы провести эту жизнь с тобой. Бедность шла со мной рука об руку всю жизнь и другого я не знала. Но если к ничему добавить любовь, получится всё.
Джеймс умилительно улыбнулся, словно в очередной раз подумав, как не ошибся он с выбором супруги, друга его сердца и жизни.
– Но подожди… – Он поднял указательный палец, поморщив лоб и взглянув на Элеонору игриво и вопросительно. – Когда ты сказала мне да, ты знала, что я не был беден.
– И знала, что твои родители угрожали лишить тебя наследства, если я выберу стать твоей женой.
– Как? Я не мог тебе этого рассказать.
Элеонора отрицательно покачала головой.
– Мама? Не может быть! Она не могла… Ох, какой я осёл, конечно, именно она и могла! Но как?
– Она пришла ко мне ещё до того, как ты сделал предложение.
– Я был уверен в твоих чувствах, а после признания, что богат, я был более чем уверен, что ты согласишься стать моей женой. Твой ответ, конечно, был ответом истинной леди, но я совсем не мог ожидать, что тебе понадобится на решение две недели. Время сводило меня с ума! Почему ты не сказала мне, как всё было на самом деле?
– Моя агония была ни с чем не соизмерима. Ведь я не хотела лишать тебя будущего, но и не могла представить жизни без тебя. Одна эта мысль была величайшей пыткой! А ты совершенно ничего не знал о простой жизни, я знала, что со временем ты возненавидел бы меня. Я хотела быть причиной твоей радости, а не бед.
