Я схватилась за край стола и поднялась. Послушаться запрета или послушаться приказа немедленно найти учителя? Он не обрадуется, что я так рано вернулась. А уж прочим новостям и подавно.
– Ирса, займись своим делом, – сказал Куно. – Прекрати тратить время попусту, или я тебя поколочу.
Рабыня еще раз злорадно ухмыльнулась, а потом поспешила в темный коридор, связывающий кухню с домом.
В одном из ранних текстов заклинателей говорится: человек, поставленный перед выбором, расплачивается за него своей спиной. Учитель все равно на меня разозлится, войду я в сад или нет. И раз способа избежать его гнева нет, я пойду туда. По крайней мере, наконец я увижу сад, который его так прославил.
– Завтра, – пообещала я Чарту.
Он ответил мне своей застенчивой улыбкой.
Я перешагнула порог и вышла во двор. Слева возвышалась каменная ограда Лунного сада. Низкие кованые ворота изображали застывшего в прыжке тигра. Я пошла к ним, едва волоча ноги, так как предвкушала, какой силы гнев вскоре должен был обрушиться на мою голову. Есть много способов сказать правду – надо просто выбрать тот, который удовлетворит учителя. Сквозь ворота виднелась лишь дорожка, мощенная черным булыжником. Она вела к высокой стене из сланца. По поверхности стены струился искусно имитирующий настоящий водопад, чьи струи падали прямо в белую мраморную чашу.
Учитель создал сад как символ женской энергии, ходили слухи, что в полнолуние это место так красиво, что способно лишить мужчину его сути. Мне всегда было интересно, что в этом случае станет с человеком. Он превратится в женщину или вообще перестанет быть человеком? А может быть, станет кем-то вроде гвардейца теней? Или кем-то вроде меня?
Замка на воротах не было. Я на удачу, а может быть, моля о защите, погладила мощное тело тигра и распахнула створку. Черная дорожка извивалась передо мной, словно река. Ступив на нее, я поняла, в чем дело: камни были выложены так, что постепенно переходили от матовых к полированным, в которых отражалось солнце. На насыпанном по другую сторону песке садовник граблями вычертил причудливые узоры. Я прикрыла за собой ворота и пошла к водопаду. Мои неверные шаги звенели, словно монеты в кошеле. Дорожка заворачивала за стену. На миг я замерла и прислушалась. За плеском воды в мраморной чаше различалось приглушенное журчание другого источника. Больше никаких признаков движения. Однако в глубине сознания я чувствовала тихий гул аккуратно сдерживаемой силы. Я свернула налево и прошла мимо стены в главный сад.
Здесь на песке то тут, то там были разложены черные и белые булыжники, образующие простые узоры, соединенные в сложную систему узкие каналы подходили прямо к деревянной платформе созерцания. Учитель стоял на коленях в самом ее центре, такой же строгий, как и окружающий его пейзаж. Я поклонилась, ожидая ответа. Он не пошевелился. В его худощавом теле я не чувствовала гнева. Я вздрогнула, заметив мелькнувшую над головой тень, посмотрела вверх… Ничего. Ни птицы. Ни облака. Но спазмы и боль в бедре стали как будто легче.
Учитель напрягся:
– Что ты здесь делаешь?
– Мне передали, что вы хотели меня видеть, учитель. – Я склонилась ниже. Боль не возвращалась.
– Почему ты так рано вернулась?
– Мастер Ранн решил, что мне больше не нужны тренировки, – осторожно ответила я.
– Тебе нельзя здесь находиться. Особенно сейчас. Энергии слишком сильны. – Он поднялся одним плавным движением. Потертое серебряное шитье на его тунике сверкнуло на солнце. – Идем, нам надо уходить.
