– А, точно, у тебя же дед в Москве… – кивнул Серёжа.
– А сам куда? – Семён заинтересованно посмотрел на него.
– К дядьке в Киев, – ответил он. – Давно собирался.
– Ну и что там хорошего? – Скопцов пожал плечами.
– На футбол хочу сходить, – ответил Серёжа. – А там посмотрим… может, до Крыма доеду.
– Вот это дело!.. – одобрил Семён.
В это время в расположение пришёл Дима Картошкин. Ребята, скучавшие, как и мы, по бывшим палаткам, сразу замолчали.
В руках у Димы была толстая пачка жёлтых листиков.
– Так, народ! – сказал он. – Кому надо в город – часа через три обещают автобус до территории. Кто хочет своими силами с вещами добираться – можно отсюда стартовать. Увольнительные раздаю сейчас. Иногородние не забывайте отмечаться по месту пребывания!
Через пару минут я уже был обладателем заветной бумажки, означающей свободу на следующий месяц и ещё неделю сверху.
Из лагеря хотелось уехать как можно скорее. Но я представил, как толкаюсь в автобусе со своей сумкой… потом в электричке… или как голосую на дороге, как тогда, в прошлом году – и решил остаться ждать автобус.
В итоге из нашей группы прямо из лагеря срулил один Скопцов. Каким-то образом он договорился с начальником курса, чтобы позвонить домой, и отец выслал за ним машину, которая добралась раньше обещанного автобуса.
– О том, что было – даже по пьяни не вздумайте никому… – сказал он шепотом нам перед тем, как направиться в сторону КПП.
Никто ему не ответил.
Где-то через полчаса в расположение пришёл Снегирёв, кого-то озабоченно выискивая взглядом.
У меня сердце упало, когда он остановился на мне.
– Иванов? – сказал он, подойдя ближе. – Иди за мной.
– Так точно… – автоматически ответил я, беспомощно оглядываясь на молчащих товарищей.
Я раздумывал, стоит ли спрашивать о том, куда мы идём, но начальник курса меня опередил.
– К тебе там кто-то на КПП приехал. Если что потом за вещами сбегаешь, если забирать. Важные люди.
С этими словами он кивнул в сторону выхода из лагеря, после чего быстрым шагом направился в сторону офицерского общежития.
Я же пожал плечами, отходя от только что пережитого стресса. Ведь уже представлял себе разговор с военными прокурорами… но, кажется, всё обошлось.
На КПП я показал увольнительную и вышел за территорию.
Прямо напротив ворот стоял шестисотый «Мерседес». Я попытался обойти его, оглядываясь по сторонам в поисках знакомого лица и гадая про себя, кто бы мог меня вызвать?
В этот момент задняя дверца автомобиля распахнулась.
– Саша, подойди сюда, – произнёс из салона знакомый голос. – Садись.
Оглянувшись, я сел на заднее сиденье.
Рядом со мной сидел Березовский. Он выглядел немного усталым, но спокойным. В салоне была перегородка между местом водителя и салоном; сейчас она была поднята.
Некоторое время он смотрел на меня своими проницательными карими глазами. Мне вдруг стало неуютно от этого взгляда, но я постарался не подать виду.
– Саша, тут кое-что случилось вчера ночью. Скажи, ты что-нибудь слышал? – мягко спросил он.
– Котельная сгорела… вроде… – ответил я, изображая растерянность.
– Ясно, – кивнул он.
Последовала ещё одна долгая пауза. Вообще молчание, как я успел заметить, было не очень для него характерно. Он предпочитал говорить: много, быстро, отдавая бесконечные распоряжения.
А тут молчал.
– Очень серьёзные вещи тут произошли, – продолжал он. – Я вспомнил, что дочка Бадри говорила про тебя. Что ты можешь быть здесь. А я привык защищать свои инвестиции. Понимаешь?
