В этой любопытной записке мы находим обстоятельные сведения о том, как этот завзятый поклонник «частичных улучшений» (припомним его Уложение 1845 г., которое он не без авторской гордости называл «усовершенствованным сводом») должен был отступить от своего возлюбленного образа мыслей и действий. Гр. Блудов с полною искренностью сознается и как бы кается в том, что «ближайшее знакомство с сущностью порученного ему дела» заставило его совершить акт грехопадения и выступить на путь радикальной реформы. Во избежание обвинения в неправильном истолковании слов графа, считаем не лишним привести in ixtenso некоторые места из этого замечательного и по форме, и по содержанию документа.
«С первого взгляда может показаться, – говорит гр. Блудов, – что было бы достаточно ограничиться лишь некоторыми частными исправлениями (как кажется и ныне, задним числом, реакционным критикам судебной реформы!) нынешнего порядка производства дел гражданских, например, лучшим надежнейшим доставлением вызовов суда, точнейшим назначением сроков для разных действий как тяжущихся, так и судебных мест и Канцелярий их (NB. прописная буква в подлиннике), установлением яснейшей удовлетворительнейшей формы для докладных записок, сокращением сроков апелляционных, уменьшением числа бумаг, принимаемых от тяжущихся, и т. п. Сей образ действия при исправлении узаконений о производстве имеет и должен иметь многих защитников, ибо оному удобнее и легче следовать на практике. Сверх того, как обыкновенно, а в большей части случаев и справедливо замечают, успех вводимых постепенно и медленно преобразований вероятнее и надежнее. Мне также казалось при начале моего труда, продолжает граф, что можно бы было улучшить наше судопроизводство гражданское посредством исправления лишь некоторых отдельных оного постановлений. Но чем тщательнее я вникал в сущность порученного мне Высочайшим доверием дела, рассматривая с разных сторон все неудобства нынешнего порядка судопроизводства гражданского, а с тем вместе причины и, буде смею употребить сие слово, самое происхождение (курсив в подлиннике) сих неудобств, имея притом в виду, что между всеми постановлениями существует естественная, неразрывная связь, тем очевиднее и сильнее мне представлялась истина (слушайте!), уже признанная многими сведущими и опытными по сей части людьми, что чрез частные изменения мы не только не достигнем желаемой, указанной нам цели, но едва ли даже в некотором отношении не удалимся от нее. Дабы исправить надлежащим, удовлетворительным образом наши узаконения о производстве дел гражданских, не довольно усовершенствования той или другой из сторон оного, надобно стараться устранить причины зла, т. е. беспорядков в самом их корне; а для сего необходимо принять другую, совершенно отличную от настоящей системы, основанную на тех общих, непреложных началах, без коих не может быть правильного судопроизводства гражданского в строгом смысле слова… Нам в особенности, говорит дальше гр. Блудов, нельзя и думать о каком-либо усовершенствовании сей части нашего законодательства без изменения самой основной мысли ее, без принятия не только отличных, но до некоторой степени противных ей начал»[4].
Что и требовалось доказать!
Приведенная выписка, кажется, достаточно ясно показывает, какими причинами обусловливался радикализм судебной реформы, который ставится ныне в вину «легкомысленным либералам 60-х годов», и кто именно был его родоначальником. Источник радикализма лежал не в том, что эти последние питали «влечение, род недуга» к либерализму и доктрине, а в самом свойстве задачи, поставленной судебной реформе. Если уж такой Фабий Кунктатор, как гр. Блудов, считал необходимою ломку
