– Тебе, наверное, интересно, почему я вернулась? – спросила Нирея.
На самом деле нет, но Сури радовалась возможности поговорить еще раз. Несмотря ни на что, она все еще надеялась осуществить план Арион и считала Нирею самым подходящим для этого кандидатом.
Сцепив пальцы, фрэя прижала руки к груди.
– Я пришла, потому что хочу знать, почему Арион нас предала. Я сама так и не смогла найти ответ на этот вопрос, может, ты мне поможешь. Почему она отринула свое наследие и Феррола? Как она могла примкнуть к рхунам и предать свой народ? Ты была права: меня опечалило, что она решила стать миралиитом. Это отвратительно, но я могу понять ее решение. Сейчас они правящий класс, а Арион всегда жаждала власти и почитания.
– По-моему, мы говорим о разных людях, – возразила Сури. – Арион никогда к этому не стремилась. Ей нравились игры в веревочку, ванны и хороший чай. А миралиитом она стала не для того, чтобы оказаться у власти, а потому, что такова ее природа. Я никогда не встречала никого лучше, чем она. Жаль, что ты не знала ее так, как знала я.
– Но это не объясняет, почему она пошла против собственного народа. Почему она это сделала?
– Она этого не делала.
Маску дружелюбия на лице Ниреи исказила вспышка гнева.
– Ну разумеется, сделала! Она убила сотни своих сородичей!
Сури покачала головой:
– Нет. Это неправда.
Нирея выбросила вперед руку, указывая на стену, отчего рукав одеяния задрался до локтя.
– Она создала дракона, который перебил все наше войско и едва не убил фэйна!
Сури вновь покачала головой:
– Нет, Арион никогда бы не сделала ничего подобного, даже если бы умела. А она, между прочим, и не умела.
На секунду Нирея застыла с открытым ртом. Потом вновь сложила руки и пристально посмотрела на Сури.
Сури сомневалась, надо ли продолжать. Не хотелось еще больше злить Нирею, однако рискнуть стоило. Эта пауза могла оказаться ее единственной возможностью.
– Когда твоя дочь приехала в Рхулин, она раскрыла невероятную тайну, – мягко начала Сури. – Видишь ли, как и ты – как и все здесь, – она считала рхунов чем-то вроде животных. Она поняла свою ошибку, обнаружив, что мы существа, у которых есть мысли, чувства, надежды, мечты и страхи. Ее это удивило. Но что действительно поразило Арион, так это то, что мы тоже умели применять Искусство.
Нирея прищурилась, слегка нахмурившись:
– То есть как миралииты?
– Да, именно. Арион стала моей наставницей, но я кое-что умела еще до ее появления. – Сури провела рукой по волосам и криво улыбнулась: – Она хотела, чтобы я побрила голову, но я отказалась. Купание – достаточная жертва с моей стороны.
Нирея бросила на нее скептический взгляд.
– Ты мне не веришь? – спросила Сури.
– Нет, не верю. Если бы ты умела пользоваться магией, кто бы удержал тебя в плену?
Сури дернула за ошейник:
– Здесь нарисованы знаки, которые называются Оринфар. Они создают преграду между мной и Искусством. Пока на мне этот ошейник, магия не действует. Я согласилась надеть его, потому что только так могла добиться аудиенции с вашим фэйном. Арион считала, что, если Лотиан увидит нас, увидит меня, он поймет, что рхуны имеют такое же право на жизнь, как и фрэи. Я приехала сюда с одной целью: вести переговоры о прекращении войны. Я рисковала жизнью, чтобы заключить мир между нашими народами, потому что этого хотела твоя дочь.
Нирея покачала головой:
– Нет. Нет… быть не может. Она сражалась против нашего народа. Она нарушила Закон Феррола! Она убила сотни солдат фэйна в Алон-Ристе, сотворив дракона.
