Ересиарх всея Руси - страница 5
Соль земли посыпается с неба,
продлевая планетную жизнь.
И девица в Сочельник и небыль
нагадает про быль дешевизн.
Новизна високосного года,
темнота обновлённых сердец.
В телеящике слуги народа
обещают счастливый конец.
На Москву накатило ненастье,
вместо снега – небесная соль.
И опять непосильное счастье,
и опять несусветная боль.
«Я рисую в подветренный полдень…»
Я рисую в подветренный полдень
голубую бездонную высь.
Ничего из плохого не вспомнить,
значит нечего.
И пронеслись
где-то кони опять над обрывом,
прозвучала минорная боль.
Слишком тяжко, но очень красиво
превращаться в убийственный ноль
для стремлений, надежд и мечтаний
одураченных жизнью людей.
Подчеркнёт невозможность скитаний
по России простой вьюговей,
где я снова – подветренный нищий —
начертал угольком на снегу
Тетраскеле,
и время отыщет
тех, кто пел налету, набегу.
Не могу оставаться в сторонке
от прекрасных страниц бытия.
Над Москвою набатный и звонкий
голос мой:
эта Русь – это я!
Не был я супротив ни вандалов,
ни хапуг. Так чего же орать?
И столица совсем истончала,
слышу только про мать-перемать!..
Этот выбор на мне, на поганом,
под московский гремучий утиль.
Снова шторм?!
Нет, не надо, куда нам!
Лучше мёртвый безветренный штиль.
«Не моя немая женщина!..»
Не моя немая женщина!
Вот такие наши семечки!
И не мне она обещана,
словно пуля, прямо в темечко.
Не меня она сторонится,
Не со мною делит сладкое.
Вот и мучает бессонница,
и пишу стихи украдкою.
Про меня неподгитарного
на заборах всё написано.
Хлещет небылью угарною
так, что высишься над высями.
Не моя немая женщина
про любовь не мне обмолвится.
И опять по небу трещина,
и опять в ночи бессонница.
«Сон мне: сонная быль…»
Сон мне: сонная быль
наплывает и душит.
Придорожная пыль
испоганила душу.
Лучше б в небыли плыть
по чумным отголоскам,
чем нещадно хулить
вслед заката полоску.
Плоский мир в плоскостях
невечернего грома,
и ломота в костях…
Как же это знакомо!
Неискомые мы
ищем: где же получше!
Невесомая пыль
испоганила душу.
Дали жизнь мне, веля
быть распятым за веру.
Кружит в танце Земля,
потеряв атмосферу.
Застилает ковыль
путь в осеннюю пущу.
Полусонная быль
снова манит и душит.
Выпал снег
На бульварах заносы.
И от серости город ожил.
Кучи серых сермяжных вопросов
по Москве вьюговей закружил.
Не ожил только солнечный ангел,
замурованный в патоке лжи.
Но блестят разноцветные флаги!
Но маньячат в Кремле миражи!
Не видать нам ни солнца, ни света,
если флаги украсили мир.
И плывёт по Вселенной планета
в балахоне озоновых дыр.
Лира музы трезвонит про вьюгу,
я же мыслю о серости дней.
Конь каурый несётся по кругу
вслед за вспышками серых теней.
«Снова шагаю по льду босиком…»
Римму Ивановичу Медведеву
Снова шагаю по льду босиком,
маску срывая с лица.
Снова пою ни о чём, ни о ком
песню свою без конца.
Вижу: маньячат души миражи
в тихий предутренний час.
Ближних любить ты пока не спеши,
лучше бы с дальних начать.
И, согревая в ладонях цветок,
знаю, меня не поймут
те, кто старается влиться в поток
денежных склоков и смут.
Те, кто взорвал многоцветия мост
в царство нездешней мечты,
и среди ярких заоблачных звёзд
видит лишь клок темноты.
Полно мне петь ни о чём, ни о ком,
и словоблудьем плевать.
Люди всегда ненавидят тайком
тех, кто умеет летать.
Баллада о первом встречном
Первый Встречный, не мучай прохожих,
и тревожные думы не трожь.
Жизнь – она ни на что не похожа,
даже на многоцветную ложь.
Кто ж стремится от блага прелюдий
в увертюру печальных потерь?
Никогда не узнали бы люди
Похожие книги
