– Мяу? – вопросительно подал голос кот, недоуменно глядя на Солипатроса.
– Ш-ш! Вдругорядь попробуем, – махнула рукой ему старуха.
– Жалко лешего, – вздохнул Кащей. – Как это он его ухлопал-то? С виду хлюпик сопливый. Надо же.
– И то, – согласилась та. – Хоть и жуть какой вредный леший-то был, да всё равно нашенский.
Они покивали головами и призадумались. Дело тут принимало хитровывернутый оборот.
– Спокон веков на Стразе драконьих яиц не было, – размышляя про себя, сказал задумчиво Кащей. – Да и драконов последних извели так давно, что даже я не помню. А уж я-то пожил. Один Горыныч остался.
– Не для него ль гостинец? – предположила старуха.
Кащей повернулся к ней с удивлённым лицом. Да и сама старая закаменела от такой догадки.
– Ну ты, Ягинюшка, даёшь! – свистнул Кащей. – Сама-то поняла, чего сказала?
– Дык я это… – начала оправдываться та.
– Вот и думай, прежде чем болтать всякое! – строго прервал её тот. – А то не ровён час…
– Ладно, ладно! – замахала руками старуха. – Ёрт попутал!
– Ну, попутал или не попутал, а слово вылетело, – резонно заметил Кащей. – Стало быть, и нам не худо проверить, так ли это. К кому он скакал-то? Чего говорил?
– К О’Брайану вроде.
– Так он же помер, болтали.
– Значит, не помер. Но я его триста лет уж не видела. Натурально. И, сказать по правде, ещё бы столько не видеть!
– Да-а-а, гнусный тип, – согласился Кащей. – Но он единственный, кто к Горынычу доступ имеет.
– А ты-то, Кащеюшка, – удивилась старуха, – разве с ним не тип-топ, с Змеем Горынычем нашим?
– Увы! – вздохнул тот. – После того случая с чародеем не тип-топ.
– Дак это когда было! – протянула Ягиня.
– Давно, – кивнул Кащей. – да память у него больно злая. Не забыл он.
– Эх! – огорчённо выдохнула та.
– Выходит, надо орфелика отыскать да последить, что этот сучий корень задумал, – предложил Кащей.
– До Серых гор путь неблизкий. Этот, – старуха кивнула на Солипатроса, – на своих не доскачет.
– Твоя правда. Не доскачет. Да и не отпустим мы его одного, без сугляду-то.
Кащей в задумчивости потёр костлявый подбородок.
– Окромя того, может, ищут его уже. Надо и это в расчёт брать.
– Болтуна хочешь дать? – спросила Ягиня, глядя на Кащея.
– Вот думаю. Хотя мне он и самому нужон. Смотаюсь по-быстрому в пару мест. Надо нюхнуть, чего слышно. А кстати, ступа у тебя на ходу?
– Да, кажись, летает. А чего?
– Да так, прикидываю, как бы получше извернуться со всей этой радостью нечаянной. Ему-то что, – Кащей кинул взгляд на лежащего в беспамятстве Солипатроса, – наплёл, чего сам не понял, а нам думай теперь. А если всё это бред?
– Мабуть и бред, – согласилась старуха. – Токо если не бред, то нам лучше в курсях быть. А то не ровён час. Сам же сказал.
– Да я разве спорю! – махнул Кащей. – Вот ведь занозу судьбинушка подогнала, а? Всю жисть мечтал…
– Ты, Кащеюшка, не серчай, – ласково так начала Ягиня, – но в ентом деле без Наместника не обойтись.
– Да ты чего, старая, ополоумела?! – замахал Кащей костлявыми ручищами. – Он же сдаст всех с потрохами. Стукнет Сидхе сразу. Оно нам надо? Давно не прилетало, что ль, тебе?
– А если до них дойдёт, что мы ентово, – старуха кивнула на остывшую печку, – укрывали да помогали? Не прилетит, чай? Боязно чой-то мне, Кащеюшка.
– Тебе? Боязно? – удивился тот. – Запечь его в маринаде, значит, ей не боязно, а тут вона как заговорила!
– Так ведь Горыныч тут, Змей наш, растудыть его налево. Ужо если он озлобится, то нам точно карачун придёт. Только Сидхе и спасут, а мы их…
