– Да, так мелочишка. Я тут на досуге придумал, для хроноустановки блок горизонтального и вертикального наведения в пределах плюс-минус 30 градусов от нормали.
Профессор напрягся, и его взгляд стал походить на взгляд сокола перед атакой. А я продолжил, как ни в чём не бывало:
– В нашей установке мы используем законы оптики. В этой связи я предлагаю на выходе луча из хроносинхронизатора поставить подобие системы призм, которые будут отклонять поток в ту или иную сторону. Как показывают расчёты, это можно сделать в пределах 30 градусов. Но если поставить второй каскад, то соответственно – 60 градусов и так далее. В качестве призмы хронопотока нужно использовать… сферу нуль-пространства, а величина отклонения будет зависеть от потенциала и метрических параметров. – Я едва удержал профессора за полы пиджака. – Погодите, Сергей Иванович. Это ещё не всё. Я придумал, как нам вообще отказаться от хронокапсулы. Интересует?
На профессора невозможно было смотреть. От нетерпения и азарта он явно собирался вытряхнуть из меня душу.
– Дело в том, что после прохождения через предложенную систему наведения, хронопоток изменит свои ламинарные свойства и начнёт закручиваться внутрь, подобно колечкам дыма, которые пускают курильщики. В рассчётной точке должен возникнуть устойчивый вихрь в виде тороида, энергетически связанный с установкой. А поскольку вся энергия будет сосредоточена на периферии, то середина тороида, тоесть дырка от бублика станет безопасным порталом отсюда туда и наоборот. Таким образом, мы можем получить хронопортал нужного нам диаметра, а также имеем возможность заранее программировать точку открытия с нужным нам смещением в пространстве. По моим расчётам нынешней мощности электростанции должно хватить на десятиметровый конечный тороид. Вот ознакомьтесь, – и я выложил на стол тонкую пачку бумаг.
Профессор опустился в кресло и замер, будто примороженный. Толи он осмысливал сказанное мной, толи от моих идей ушёл в нирвану. Потом он очнулся, и устало взглянул на меня, видно закончилось действие его коктейля с женьшенем:
– Вот мы и добрались до сути вопроса. То, что ты не от мира сего я тебе уже говорил, а теперь и не знаю, что добавить. Я горжусь, что живу с тобой в одно время. Только нос не задирай, – он встряхнулся, устало улыбнулся и уже на ходу бросил, – я сейчас к математикам и разработчикам, а ты пока чай покрепче завари и посмотри бумаги на столе, там текущие отчёты по работам на острове Онекотан и по проблеме на озере Калыгирь.
На Онекотане работы шли полным ходом с опережением графика. Там уже монтировалось оборудование мощной термальной электростанции, и закончился нулевой цикл комплекса хроноустановки. Одновременно туда непрерывно завозились самые разные материалы для будущей переброски в прошлое.
Озеро Калыгирь открывало тайны неохотно. Наша учёная братия понатыкала там кучу разных датчиков и приборов и выяснила, что в той горке находится три большие полости, от которых отходят в стороны и вниз на неопределённую глубину длинные и абсолютно прямые каналы. Зарегистрирована высокая энергетика и фоновое излучение, которое периодически меняет вектор, как, например, в локаторе или радаре.
Через час вернулся профессор, довольный, бодрый и весёлый. Отодвинув чашку с крепким чаем, он вытянул из-под стола бутылку коньяку, тяпнул сотку и начал монолог:
