***
«Поздравляю тебя, Ной! Всё пошло в точности по твоему плану.»
Теперь я немного понимаю, почему он избавился от Чеда… Чед был слишком глупым, слишком громким, а значит – неуправляемым, а значит – на Чеда Ною труднее всего было бы воздействовать.
Каждый из нас может ненавидеть Ноя, но только полный болван не понимает, что только рядом с ним шансы выжить куда больше, чем рядом с Маршей. И даже Марша это понимает!
А я предпочитаю молча наблюдать, быть одной из овец в стаде Ноя, предпочитаю казаться глупой, да какой угодно, до тех пор, пока не выйду из тени, до тех пор, пока не наступит время сделать свой ход.
«Снаружи» – это игра на выживание.
«Внутри» –это игра умов.
Мы не нужны Ною, не о наших жизнях он думает – он пользуется нами и скажет, что угодно, лишь бы мы думали так, как надо ему. И даже сейчас, сделав свой следующий ход, Ной просчитал всё с поразительной точностью, позволившей нам на подсознательном уровне проникнуться доверием к его персоне.
Ной не предлагал выбирать жертву. Ной предложил каждому стать спасителем.
О, да… этот парень чертовски умён! Начав игру и подставив под стрелку моё имя, он выбрал того, кто сделает следующий ход, того, кто укажет на следующего спасённого. И так по цепочке. Каждый выбывший будет спасать одного из оставшихся претендентов на смерть и таким образом… на рулетке останется лишь одно имя. Мы не укажем на него – оно останется там по воле случая.
Ной предложил это. И, разумеется, вряд ли кто-то ещё кроме меня понял истинные умыслы этого парня. Марша предлагала всем стать убийцами, а Ной предложил им выбор.
Теперь кому-то просто придётся смириться с тем, что он остался последним. С тем, что так легли карты и никто из нас в этом не виноват.
Ной мог бы предложить просто крутить рулетку, но тогда он бы не создал доверительной атмосферы и не обязал бы нас чувством благодарности друг к другу.
И все, конечно же, согласились – не подыхать же дружно в этой комнате.
Марша, после речи Ноя больше не произнесла ни слова; опустилась на один из матов и видимо раздумывает над тем, как уговорить кого-то из остальных выбрать её имя.
– Ханна? Пора. Твоя очередь. – Бобби, взяв на себя обязанности руководящего процессом, отходит в сторону и кивком приглашает меня к рулетке. – Не забывай: крутить надо медленно и плавно, без перепадов скорости. Когда стрелка будет под нужным именем, просто убери руку.
Не двигаюсь. Пытаюсь убедить себя, что всё это правильно, что всё это – наш единственный выход, но… ни черта это не правильно! Однако… другого выхода у нас действительно нет. Мы просто крысы в одной клетке.
– Ханна? – поторапливает Бобби. – Нет смысла тянуть время. Нам нужно это сделать.
Опускаюсь на колени перед рулеткой и смотрю на слоты с именами.
«Ладно, Ной, не я начала эту войну. Её начал ты, а значит, мне тоже нужны пешки в этой игре. В таком случае я сделаю свой ход и заручусь поддержкой и доверием того, кого смогу использовать против тебя в будущем. Лотти – моё оружие против тебя, Ной».
Плавно двигаю диск влево, раздаётся несколько щелчков, убираю руку, и стрелка замирает над именем «Лотти».
Поднимаю взгляд… не на девушку, а на Ноя и вижу, как его голова склоняется набок, а на губах растягивается удовлетворённая улыбка.
– Лотти? Ты следующая, – командует парадом Бобби.
– Спасибо, Ханна, – шепчет та, проходя мимо меня. – Бобби, я выбираю тебя.
