Революция (перехват управления автобусом на ходу) всегда опасна, но в случае когда стоит выбор между смертельно опасной революцией сейчас и неизбежной смертью завтра, я выбираю первое.
* * *
5. Не надо раскачивать лодку, надо дать России 10 лет спокойной жизни и все основные проблемы будут решены. Мы сейчас реально стали жить лучше, чем в лихие 90-е.
Ага, перед тем, как наступает Большой П…ц, всегда слышатся разговоры про то, что жизнь в принципе налаживается, еще бы лет 10 – «и вот тады»… Столыпин в 1910 г. говорил про необходимость 30 лет спокойствия для России. О том, почему жизнь наладилась в 1920 – 1930-е годы, – точнее, за счет чего, – я написал в предыдущей главе…
Ладно, допустим, именно в нашей воле дать или не дать правящему режиму 10 лет спокойствия. Давайте посмотрим, как этот самый правящий режим распорядился последним десятилетием спокойствия. А ведь спокойствие было такое, что его можно сравнивать разве что с благословенными застойными годами. Ну, кто готов перечислить достижения кремляди? Рост благосостояния? Не спорю, но увеличение потребления (гипернеравномерность этого увеличения оставим за кадром) имеет одну и только одну причину – рост мировых цен на энергоресурсы и энергоемкие полуфабрикаты. И если бы за эти фантастически благополучные годы медвепуты смогли модернизировать хотя бы базис своего существования – экспортно-сырьевой сегмент экономики, то я бы не был столь категоричен в своей оценке нежизнеспособности правящего режима.
Но как раз после прихода к власти Путина по нефтегазовой отрасли были нанесены несколько жестоких ударов. Например, в 2002 г. был отменен налог на восстановление минерально-сырьевой базы (ВМСБ). Ранее 90 % прироста запасов осуществлялось именно за счет налоговых отчислений нефтяных компаний. После 2002 г. происходит обвальный спад геологоразведки, что вызвало кризис в значительном сегменте экономики: резкое сокращение буровых работ снизило спрос на геологоразведочное и буровое оборудование, оставило без работы массу проектных институтов и т. д., многие сервисные компании просто прекратили свое существование.
Со стороны это выглядит совершенно абсурдно: цены на нефть рвутся ввысь, инвестиционная привлекательность ТЭК растет, а инвестиции в основу основ – геологоразведку обвально сокращаются. И это не гримасы рынка, это – государственная политика. Спрашивается, какой в этом смысл? Ведь разведанные в советские времена запасы рано или поздно будут исчерпаны, и нефтяникам придется сушить весла. Смысл прост до неприличия: сократив инвестиции в будущее отрасли, режим позволил корпорациям получать сверхприбыли в настоящем: персонал сократили, затраты на ВМСБ исключили, на обустроенных еще в советское время месторождениях началась вакханалия «снимания сливок».
Но несмотря на рост мировых нефтяных цен, несмотря на сокращение издержек и рост рентабельности, именно в последнее десятилетие нефтегазовые корпорации просто погрязли в долгах. И это, я подчеркиваю – государственная политика. Лидер в этом феерическом разбазаривании экономического базиса страны – государственный «Газпром», который умудрился нахватать долгов более $60 млрд., разумеется, под государственные гарантии. То есть в случае неспособности корпорации обслуживать свои долги, это будет переложено на плечи налогоплательщика.
Так вот, глядя на весь этот бардак, я вижу лишь то, что последнее десятилетие сырьевые олигархи в тесном сотрудничестве с чиновниками («государственниками путинского призыва») в поте лица осваивали так счастливо свалившуюся манну небесную – нефтяные сверхдоходы. Пилили, отмывали, откатывали, оффшорили, а когда не могли освоить все напирающие потоки бабла, то тупо разворовывали бюджеты, как на ВСТО, Ванкоре, «Голубом потоке» и прочих затратных мега-проектах, многие из которых изначально убыточны, как, например, освоение Штокмана.
