- И чтобы порадовать наших читательниц, - моего фырканья не заметили. - Мы вернем в журнал романтику.
- Каким образом? Романтично перемешаем сыворотки молодости с макаронами по-флотски?
- Через колонку главного редактора, разумеется. К юбилею вы напишите несколько романтических рассказов. Четыре. На каждый год существования. Очень символично получится. Как времена года. Лето, осень, зима и весна.
- Я? Напишу? - он совсем сбрендил, этот Тарас-Теодоро, еще ванильную ваниль и медовый мед я не писала в женский журнал.
- Вы же главный редактор. Вам и карты в руки. То есть, с вас романтика, Диана.
- Но… я совсем не в теме, я не по этой части. Не справлюсь.
- Прекрасно справитесь. Уверен. Романтический стриптиз от главного редактора. Буквы, обнажающие чувства. Обязательно хэппи энд. А жанр не важен. Фэнтези или реальность. Вперемежку. По-моему, шикарная идея.
- Наверно, мне лучше уволиться, - ничего шикарного я в идее не видела. Этот гад меня все-таки узнал и сейчас издевается.
- Ни в коем случае. Вы в журнале как раз четыре года. Это и ваш юбилей. Даю неделю на первый рассказ.
- Почему так мало?
- Чтобы мы подошли к важной дате, имея все рассказы.
- Я понятия не имею, о чем писать.
- Я вам подскажу. Пишите о любви. О нечаянной встрече, которая изменила все. И знаете, возьмите для первого рассказа что-нибудь волшебное.
- Еще условия будут? - я сдерживалась из последних сил, чтобы не нахамить этому внезапно забившему фонтану шикарных идей. Не дождется он от меня криков и просьб.
- Чтобы история увлекла читательниц, в рассказе должен быть любовный треугольник. Два мужчины и одна женщина.
- Все?
- Героиню вашего первого рассказа назовите Людмилой.
- Почему Людмилой?
- Первого же директора звали именно так?
- Вам не кажется, что символизм зашкаливает? Четыре года журналу, четыре времени года, четыре рассказа, четыре имени бывших директрис?
- Вы, Диана, романтики, главное, не жалейте и все будет хорошо. Как вы сказали, ванильная ваниль? Вот, ее побольше. К юбилею журнала мы подойдем подготовленными. Уверен, читательницы забросают нас восторженными откликами.
- Они ведь могут обидеться.
- Кто?
- Людмила, Вероника, Серафима и Валентина Ивановна.
- А вы напишите так, чтобы они не обиделись, а гордились тем, что дали имя героине рассказа.
Я поморгала, хотелось послать все в дальний лес, и в первую очередь этого Бармалея. Я ведь давно привыкла к мысли, что уволюсь, уйду от редакторской рутины и займусь чем-нибудь более интересным. Личной жизнью, самосовершенствованием, путешествиями. Напишу книгу. Тарас-Теодоро ехидно улыбался и явно ждал от меня взрыва. Ждал, что я закачу скандал до неба, кину заявление об увольнении на стол. Так и надо было сделать. Но моя вредность родилась вперед меня. Я поступила иначе. Вышла из кабинета и аккуратно прикрыла за собой дверь. Хочет романтики? Будет ему какао с чаем. И бочку меда в чашку кину.
- Орлы и орлицы! Богатыри и богатырки. Бродяги и бродяжки. Все по местам. Создаем романтику и шьем платья из льна, - скомандовала я своей маленькой армии. - На нас упал юбилей. В ближайшие четыре номера верстаем колонку редактора и готовимся отвечать на письма благодарных читателей. Любимым клиентам отдаем лучшие рекламные места.
5. Диана, романтика с тебя \ Бесплатный фрагмент \ Глава 2. Лето, Синяя птица, Людмила
Очередь практически не двигалась, и все стояли спокойно. Никто не торопился в кабинет с табличкой “Межпланетная магическая комиссия. А я торопилась, но это ничего не меняло. Я уже попробовала проскользнуть мимо очереди, успела сделать три шага и очутилась на том же месте, где стояла. За странным яйцеобразным существом. Никто мне не крикнул “в очередь, бессовестные дети” и “куда прешь, нахалка”, никто даже не заметил моих отчаянных попыток прорваться и выяснить, как мне попасть домой.
