– Мы с друзьями гладили малышей, – отвечал из ванны Стёпка.
– Постарайся не трогать их в следующий раз. Теперь всё стирать. И варежки, и штаны твои – всё пропахло человечиной, – и Клара закинула вещи в стиральную машину.
Стёпка вышел из ванны и подошёл к окну. Он долго стоял у окна и смотрел. Ему хорошо было видно двор, играющих детей и недавно родившихся маленьких человечков. Некоторые зверята игрались с человечками, гладили их, бегали за ними, весело смеясь. Ему тоже хотелось ещё поиграть во дворе, но уже смеркалось, пора было ужинать и заниматься уроками. К тому же все вещи были закинуты в стирку. Всё равно гулять идти было не в чем.
На следующий день, воскресный, всё малолетнее зверьё опять повысыпало на улицу.
– Мама, я иду гулять, – сказал сын Кларе. – Одежда высохла?
– Да, – ответила Клара сыну. – Помнишь, о чём мы вчера договаривались с тобой?
– Да, помню, – неохотно ответил Стёпка. – Не трогать человечков.
– Правильно, не трогать, – повторила Клара. – А то опять пропахнешь этим жутким запахом. Смотри, буду ругаться.
– Ладно, ладно, – отвечал Стёпка, одеваясь.
На улице Стёпка и вправду старался не притрагиваться к человечкам, бегающим врассыпную по двору и играющим со зверятами. Хотя ему так хотелось это сделать. Они казались ему такими хорошенькими, такими миленькими. Но, опасаясь того, что мама будет ругаться, Стёпа просто наблюдал за верещавшими, весёлыми и возбуждёнными игрой зверятами-сверстниками и за снующими туда-сюда, сующими везде свои маленькие носики человечками.
К Стёпке подбежал запыхавшийся волчонок Гриня, до этого весело бегавший с человечками:
– Ты чего тут стоишь, в стороне? Что с нами не бегаешь? Смотри, как весело.
– Нет, я тут постою, посмотрю. Вдруг укусят.
Стёпка, конечно, соврал насчёт того, что человечки могут укусить. Он просто не хотел, чтобы его сверстники знали, что ему запрещено их трогать.
– Видишь, они вон там живут, – продолжал говорить Гриня, пропустив мимо ушей высказывание Стёпки. – Пойдём, посмотрим.
Стёпка не мог решиться сдвинуться с места. Но Гриня схватил его за копытце и поволок за собой так сильно, что Стёпка не смог устоять. Зверята подошли к краю асфальта, запорошенного снегом, где в земле была выкопана яма. Гриня присел на корточки и продолжал показывать другу на место жительства человечков.
– Вон, видишь? Там их мать-человек живёт. В норе. А с ней её человечки. Она их там родила.
– Как же они не замерзают? – произнёс Степка, глядя в выкопанное отверстие между асфальтом и землёй.
– Там же теплотрасса проходит, под землёй. Там трубы тёплые, – ответил Гриня. – Вот они там и греются.
– А как они кушают?
– Их кормят. Многие звери им еду носят. Кто колбаски, кто хлеба принесёт.
– А им хватает?
– Наверно, хватает. Видишь, какие пухленькие, весёленькие маленькие человечки.
– Да, хорошенькие такие. Мне они так нравятся.
– Давай с ними поиграем? Я хочу за ними побегать. Побежали?
Стёпка замешкался. Стало стыдно, что ему нельзя. Он знал, что мама может увидеть его в окно.
– Нет, – сказал он, – я постою здесь и посмотрю.
– Ты чего? – удивился сверстник. – Вчера ведь так классно поиграли с ними! А сегодня, почему не хочешь?
– Не хочу, – упирался Стёпка. – Просто посмотрю.
– Как хочешь, – крикнул Гриня, убегая от Стёпки по направлению к бегающим человечкам.
Стёпка стоял поодаль и смотрел, как Гриня и другие зверята бегают за малышами-человечками, а малыши-человечки бегают за ними. И всем очень весело, задорно и никому нет дела до грустного Степана, стоящего вдалеке и с завистью наблюдающего за играми животных и людей.
