– Да, но в номере, идти неохота, – и я соображаю, где только что видела зелененькую зажигалку, – А! В месте для курения за запасным выходом, куда мусор выносила. Фигня, сейчас.
Огонь добыт, зажигалка возвращена на место. Как специально через пару минут приходит куча народу со спичками и зажигалками, готовить ужин. Я криво ухмыляюсь:
– Мы привлекаем энергию. Принесло всех.
– Не преувеличивай, терпи, скоро уже, – Пятачок убавляет огонь, – Смотри за макаронами, я пока порежу помидоры и лук на заправку.
– Ага.
Я изучаю контингент. На кухне и в огромной столовой, типа, кают- компании, которую отлично видно с моего места.
Народ здесь реально со всех концов света: немцы, китайцы, естественно, англичане, шотландцы, Мексика и даже две тетки, тоже не первой свежести, француженки.
Я думаю, вот как могло всех занести, именно в этот туго набитый жаждущими экзотики туристами, дешевый хостел и именно сейчас, когда и мы здесь находимся?
Почему-то я периодически об этом задумываюсь. О хитросплетениях нитей-путей.
– Люда… – ожидая у конфорки на кухне, пока начнут расползаться дозревшие макароны, пытаюсь завлечь в философскую думу подругу, – Вот как интересно они собирались сюда? Что толкнуло? Как брали билеты, планировали дату, то есть, как им вообще эта мысль про Ушуайю впервые в голову пришла? И ведь она у всех сидящих здесь была! И сработала в итоге.
– Сработала, это очевидно, макароны слей, готовы, – Люда раскраснелась над сковородкой, где уже приобретают цвет подливки томаты с луком, – А ты сама как узнала?
– Я же говорила, – немного обижаюсь я, – Из Клуба кинопутешествий! Но я не про это, я про то, как забавно, что здесь в это время оказались именно все эти люди! Что за хитросплетения?
Пятачок уже приступил к порезке на салат остатков дорогущих овощей, поэтому, на секунду оторвавшись, отмахивается:
– Собрались и собрались. Кто ее, судьбу, знает, сама говоришь. Завтра все уже и забудут друг друга.
«А вдруг не забудут?», —я снова пристально вглядываюсь в окружающую действительность.
У кого-то что-то дымится на сковороде, у кого-то булькает в кастрюльках на заляпанных газовых плитах, которых здесь целых пять штук. Без конца хлопают дверки холодильников, забитых подписанными пакетами с продуктами. Что-то режется, что-то строгается, шуршит и распаковывается, с грохотом падает на пол, моется в раковинах.
И постоянно кипятится вода в электрических чайниках – все на крайнем юге, как и крайнем севере, любят горячий чай. Ура. Пища богов готова. Раздумья прочь.
Мы вкусно ужинаем макаронами с салатом и консервами, в перманентном гуле сборища неприкаянных романтиков. Разношерстные, незнакомые друг с другом путешественники в ожидании пищи, скучковавшись по принципу случайных чисел за общими столами, перебрасываются, вроде как по делу, минимальными простыми фразами. А потом, как-то незаметно, начинают общаться больше и вот уже болтают на английском и испанском, вовсю знакомясь друг с другом. Потому что все здесь отважные товарищи по этой замечательной авантюре.
– Смотри, – замечает Люда, – К ночи уже формируются милые компании по интересам.
– Вот и я про то. Дело молодое, – с набитым ртом констатирую я очевидное, – Не сидеть же в мухосранских номерах с двухъярусными койками.
Какой-то парень, вооружившись гитарой, начинает петь приятным голосом про то «как здорово, что все мы здесь, сегодня». И, понятно, моментально собирает вокруг себя круг восторженных почитателей. И почитательниц. Которых в этих широтах меньшинство, поэтому все очень красивые и неприступные.
