– Со святыми упокой… – запел по-славянски монах и дядя Костя деловито подхватил хриплым баском:
– …Христе, душу раба Твоего, идеже несть болезнь, ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная. Сам един еси Бессмертный, сотворивый и создавый человека, земнии убо от земли создахомся, и в землю туюжде пойдем…
Старик дернул кадыком, всхлипнул, забормотал, торопливо догоняя молитву:
– яко же земля еси, и в землю отыдеши, аможе вси человецы пойдем, надгробное рыдание творяще песнь: алилуия, алилуия, алилуия…
Он долго откашливался и просмаркивался, стыдливо вытирая слезы, громадной красной ручищей.
– Вот ведь, – бормотал он, извиняющимся тоном, – страх ведь какой… Вы, пацаны, того…– в опасении ходите, и не по одному… И с оружием. Оружие ведь теперь надо завсегда при себе иметь… Так ведь, товарищ майор?
Майор не нашелся что ответить.
Иеромонах, бережно завернул в холстину и убрал кадило. Дядя Костя совал ему что-то в мешок, приговаривая: – Нет уж, батюшка, как положено, от всего сердца благодарность. Вон ведь как вышло…беда то, какая…
Майор взялся проводить священника.
Тот шел сноровистой походкой человека, привыкшего ходить по горам.
– Как, по – вашему, что это? – спросил майор,– когда, видя, что офицер запыхался, монах остановился и присел под огромной корявой сосной.
– Сатана в мир рвется, – спокойно, как о чем-то обыденном и для него, абсолютно, ясном, ответил монах.
– В каком смысле? – не понял майор.
– В прямом.
– Позвольте… Как то принято считать, что сатана или там злой дух, это, так сказать, категория не материальная, скорее, метафора…
– Кем принято?
– Что?
– Так считать, кем принято? – раздельно повторил монах.
– Ну, учеными, например…
– А они откуда знают?
– Доказательств этому не имеют. Свидетельств, подтверждений, фактов… Вероятно, никогда не встречались в, так сказать, телесном воплощении. В материальном…
– Не встречались, а считают. Им не встречались, не значит, что вообще нет.
– Допустим, есть – сказал майор, – какое –то живое существо, не открытое прежде животное…
– Прежде его не было, – сказал священник, – Это – новое прельщение сатанинское.
– Откуда вы знаете, что прежде не было? Не попадалось просто. Люди не сталкивались с ним.
– Здесь люди жили от сотворения мира. Не было такого.
– Почему вы так уверены?
– Мир был другим. Вера была сильнее. Бога боялись.
– А в какой это связи?
– В прямой. Осознавали свое предназначение. Не извращали пути предначертанного.
– Вот вы говорите – новое, – сказал майор, – а ведь покойный Бабченко утверждал, что лет пятьдесят назад здесь появилось странное существо, не зверь, не человек. Значит, было и раньше. И пятьдесят лет назад. Давно.
– Разве полвека это давно? Раньше не было. Она – первая.
– Да откуда вы знаете!
Монах резко повернулся к офицеру, глянул на него провалами глаз.
– А может, это мать моя…!
– Господи! – майор отшатнулся, – как это?
– Что вы так вскинулись? Вас же в школе учили, что человек произошел от обезьяны…– уже спокойно и даже, как показалось майору с усмешкой, сказал монах
– А… Вы в этом смысле.
– Нет.
– А как же?
– Нынешние насельники планеты мнят себя богами. Нам нет преград ни в море, ни на суше… Ориентиры во всем смещены. Целью стала польза. Пользу же видят в насыщении прихотей. Вы что не видите, как человечество стремительно возвращается в дикое состояние?
– Да нет… Не замечал. Технический прогресс…
– Да человеку нынешний технический прогресс, как малому ребенку спички! Дал – жди беды! Человек пытается править в мире, которого не видит и не понимает. Помните у Достоевского «Если Бога нет – значит, все позволено» Так и живут! А если рассмотреть другую точку зрения – Бог есть! Стало быть и сатана есть! А нынешний –то человек от Бога отказался! Где он защиту найдет, хоть бы от самого себя? Ведь он не понимает даже своих слов!
