Северцев мотнул головой, сердясь на самого себя. Он несправедлив. Здесь такой мир, такая жизнь. Нельзя же осуждать девочку только за то, что ей удалось приспособиться к реальности, в которой ей волею судьбы предстоит теперь быть.
Или все-таки можно? Бывают ситуации, к которым порядочный человек приспособляться не должен, не имеет права.
Да? И что же он должен?
Северцев снова помотал головой. Нет, он несправедлив. Приспособиться можно по-разному. Какая разница, что и как она говорит? Важно, что она делает. Хоть одну подлость она совершила? Нет. Более того, она горячо и искренне пыталась спасти всех, даже этого своего контроллера. Так чего ж тебе еще надо, старый дурак?
Все это так, все это правильно. Но как хорошо, что еще до его появления над девочкой успел взять шефство Аркадий. К себе в аспирантуру забрал… и все такое. И он, Северцев, теперь от своего обещания свободен.
* * *
Один из дачников, хорошо известных нам с тобой, дорогой читатель… тот, кого мы привыкли именовать гостем… он сегодня выступал в качестве хозяина и принимал гостя у себя. Но не того, хорошо знакомого нам по дачным беседам человека. Другого. Среднего роста неприметной внешности субьект вальяжно расселся в любимом хозяйском кресле, и хозяину пришлось довольствоваться одним из гостевых.
– Что тебе налить? – спрашивал хозяин с тщательно рассчитанной долей суетливости.
– На твое усмотрение.
Хрен его знает, может ему действительно все равно, что пить? Но хозяин достал бутылку любимого Курвуазье. Даже если гость и не различает вкуса напитков, с него станется по мыслям хозяина прочесть, ерунду предлагают, или принимают со всей возможной почтительностью.
А кресло… Гость всегда садился только в него. Черт знает, то ли оно действительно так ему понравилось, то ли он таким образом демонстрировал, кто в доме хозяин. Ну да, если они не воспринимают наших средств выражения субординации, у них непременно должны быть какие-то свои.
И он должен все это усвоить. Должен, если хочет оставаться на своем месте. Да и просто оставаться. Живым.
* * *
С недавних пор этот гость к нему зачастил. Первый его визит был довольно экстравагантным. Он просто внезапно появился посреди кабинета. А когда хозяин вскочил от изумления… да и страха, что ж тут скрывать… тогда гость сам уселся в его кресло.
– Карл Иваныч больше не придет, – сообщил гость. – Он наказан. Работать будешь со мной.
– Я понял, – ответил тогда хозяин. Действительно, чего ж тут не понять? – Я понял и жду Ваших указаний.
– Что за дикарство?.. – брезгливо скривился гость. – Говори мне «ты».
– Но…
– Ты будешь со мой спорить? – удивился гость. И было в его тоне что-то такое, что желание спорить сразу пропало.
Так и познакомились. Вот уж не думал хозяин, что будет когда-нибудь жалеть о Карле Иваныче. Тот хотя бы притворялся человеком. И насколько же с ним было проще!
Новый шеф где-то там, у себя, явно был большим начальником. Это самое «ты» хозяин до сих пор буквально выдавливал из горла. Такое обращение казалось ему диким, нелепым по отношению к человеку… или не человеку… в общем к тому, кто был его настоящим, реальным начальником. Тому, от которого зависели не только деньги, но и сама жизнь.
Но у него перед глазами пример коллеги. Коллеги и по службе, и по этому специфическому, но очень выгодному бизнесу. Дельный был, в общем-то, человек, но упертый. Упорно обращался к шефу на вы и всячески демонстрировал рьяное чинопочитание. Был уверен, что в глубине души тому это все-таки приятно. А в ответ встретил только брезгливое недоумение.
