– А вдруг это на самом деле и тема, и бомба! Вдруг ты случайно написала о том, что какой-то заинтересованный человек искал уже много времени. Ваша газета и сайт свой имеет?
– И что?
– Этот неизвестный мог просматривать постоянно все, что появляется о Либерее в интернете, и натолкнуться на твою статью по ключевым словам.
– Стэн, вникать придется, но я прошу тебя…
– Да?
– Давай без фанатизма.
– Конечно.
– Ты и в прошлый раз говорил «конечно».
– Ты только представь себе, что этот неизвестный мог…
Лиза слезла с кресла, села на колени Стэну и принялась медленно расстегивать пуговицы своей рубашки сверху вниз.
– …просматривать регулярно все… что появляется… в интернете о Либерее… и на-а-аткнулся на… твою статью.
Явственный стон разбудил Стэна посреди ночи. Он быстро открыл глаза, потянулся к Лизе, поцеловал ее в висок и отправился к барной стойке за стаканом воды и таблеткой от головной боли.
Когда он вернулся к своей фантастической кровати с балдахином, некогда найденной им в выселенном доме на Кропоткинской и отреставрированной своими руками, Лиза уже не спала и, прищурившись от боли, ждала его. Она полулежала, опершись на локоть, и молча плакала. Стэн положил ладонь ей под щеку, нежно приподнял ее голову, и Лиза выпила жидкость из стакана, который они держали с двух сторон каждый своей рукой. Несколько капель стекли по подбородку на ключицу, и, поставив опустевший стакан на пол, Стэн собрал их с нежной кожи губами.
– Мне приснился этот гад в маске, – прошептала Лиза. – Знаешь, когда я думала, что это Вахмистров, меня только зло брало, а теперь, когда вообще ничего не понятно, стало страшно…
– Разумеется. Неизвестность всегда пугает, – покивал головой улегшийся на свое место Стэн и, прижавшись к Лизе всем телом, добавил: – Но ты не бойся, я с тобой.
Лиза взяла обеими руками ладонь Стэна и поцеловала, уютно прижавшись к сильным мышцам его груди.
– Я совсем запуталась и чувствую себя во всем виноватой, – прошептала она.
– Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется…
– А если и правда все это из-за статьи?! Чтобы у меня из зарплаты не вычли какую-то пару сотен долларов, я уперлась и напечатала этот материал. Самое ужасное, что он ведь все это время боялся, что его вот-вот убьют. И меня пытался предупредить! Что я наделала?! Это ужасно!
И она заплакала навзрыд.
Стэн попытался ее успокоить, поглаживая рукой Лизино плечо, целуя в волосы, но все было напрасно.
– Может быть, ты права, – спустя минуту произнес Стэн. Он старался говорить спокойно, рассудительно, как будто Лиза и не плакала вовсе. – А может быть, и нет.
– Почему нет? – сквозь рыданья попробовала ухватиться за соломинку Лиза.
– Ну, допустим, что в этих документах содержится информация, которая только Вадиму и казалась опасной. А то даже не опасной, а просто нежелательной для обнародования, из-за чего он так усердно и отговаривал тебя от публикации. И никакого отношения к его смерти она не имеет. А Мила Львовна, например, завела любовника, который уговорил ее избавиться от мужа без потери имущества… и они использовали подвернувшуюся ситуацию со статьей.
– Какого имущества? У них имущества-то не особенно… – произнесла Лиза, прерывисто всхлипывая и глотая слезы.
– Сегодня убивают за сотовый телефон. А у них квартира в Москве, дача на двадцати сотках в сосновом лесу, в ближнем Подмосковье.
– Ну, допустим…
– Они затевают всю эту возню с газетной публикацией, Мила Львовна обеспечивает себе алиби, а ее любовник убивает Вадима.
