Позже нашла площадку, где писала ерунду. Пришла в голову глупость – я её в пост, и читаю комментарии. Комментариев было полно.
Кстати – полную глупость активно комментируют. Пост о том, как убила варочную панель и прошу совета, купить ли мне мультиварку – набрал двести комментариев. И это – несмотря на то, что форум не мамский и даже не женский.
Потом было уже без разницы, что писать и где. Даже фотографии были везде одни и те же – при желании, найти меня не составляло труда. Но у меня всё равно было две площадки. Соцсети – более требовательные к текстам, и та – для фривольной писанины.
Так было, пока я не удалила анкету на том сайте. Месяца три боялась писать вообще – меня же читают значимые люди. А я – клоунессу выгуливаю. Страх, что не примут, звонил во все колокольца.
На чаше весов – многое. Проще писать перед незнакомыми. В крайнем случае – расстанусь. Но не увижу укор в глазах близких. Не услышу, как они разочарованы во мне. И мне не нужно с кровью отдирать свои привязанности. И восстанавливаться.
Всегда есть риск и страх, что не примут. Но если набраться смелости и войти туда – даст море энергии.
Искусство маленьких шагов день никто не отменял. Постепенно, без резкости. Начинать с тех мест, где безопасно. Обрастать поддержкой. Не важно, чего это касается, клоунессы или просто чего-то нового.
Позволь немного погрустить
Почему у многих картинка идеального утра словно списана под копирку с сотни таких же?
С утра солнце лупит в окно. Вся семья будним утром собирается за столом. Все улыбаются, пышут здоровьем, уплетают завтрак. И никуда не спешат.
Мечтать классно. Так что ж так плоско?
Теперь вопрос – в реальной жизни такое встречается? Все просыпаются сами, никого не надо будить и подгонять? Обязательные улыбки. Напоминает чем-то картины Рубенса с томно-улыбающимися купидончиками.
Нет, я не призываю будить близких ведром воды со льдом и матерными словами.
Но между приторно-сладкой идиллией и угарным трэшем – куча полутонов.
Почему я не верю в иллюзии? И в чёрно-белый мир, разделённый надвое: позитив и негатив.
Неужели никто не выходит в обычный живой мир? Не бродит по улицам, не обращает внимания на лица других? Разные. Не только с приклеенной улыбкой.
А где другие эмоции – от тихой радости, потаённой грусти, меланхолической печали до восторга и замирания сердца в предвкушении?
Откуда такое – не давать себе погрустить?
Когда я разрешила выплакать себе самые тяжёлые воспоминания – я вернула радость.
У меня была дурная привычка – всегда влюблялась однобоко, без взаимности. Влипала с душой, нутром, кожей, костями. Меняла увлечения – смотрела чужие фильмы, читала чужие книги, любила другую музыку. Без грана взаимности – а это больно. Но я, как стойкий оловянный солдатик, безропотно сносила эту боль, ни словом не обмолвившись.
Однажды я позволила себе рухнуть во всю эту боль. И написала треть книги. Лучшая подруга читала наброски, звонила и говорила, что заканчивать жизнь самоубийством – удел слабаков. А я отрицала. Я писала, а не собиралась кончать так позорно.
Я оплакивала не только эту связь. Я оплакивала все зависимости, что были до неё. И будут позже
Не оттолкнуть боль – погрузиться, прожить – не удел слабых людей. Когда-то существовали плакальщицы. Это архетип – выплакать боль. Всю. И она уходит слезами, сбившимся дыханием, потерями всех смыслов. Утекает. И в момент тишины рождается новое.
