Это напомнило ему реальную жизненную ситуацию, когда он в соответствии с какими-то малозначащими обстоятельствами с целью встречи теперь уже неизвестно с кем оказался в конкретном месте. Вроде бы это была одиноко стоящая изба, затерявшаяся в глубине леса. Он своё обещание выполнил, вовремя добрался до этой избы, но встреча почему-то не состоялась.
Возвращаться ночью по тёмному лесу не представлялось возможным, и он вынужден был переночевать в этой избе. Тем более что кровать для ночлега в избе была, и довольно-таки сносная. Проснувшись поутру, он ощутил нестерпимый голод, начал искать пищу, но ничего не нашёл. А до ближайшего жилья сотни километров, никакого транспорта и наличия оборудования связи по условиям договорённости о встрече нет. Его должны ждать на выходе из леса, но не сразу, а спустя двое суток.
И тут он начинает осознавать, что это всё, на этом кончается жизнь. Можно идти в лес и собирать какие-нибудь травки или корешки, но никаких гарантий, что они съедобны или хотя бы не ядовиты, нет. Он принимается судорожно рыться во всех шкафах и одиночных полочках. И о чудо! Он находит трёхлитровую банку маринованных грибов. И сразу же куда-то пропадает огрублённо-пессимистическое отношение к жизни, рассуждения о жизни и смерти становятся неактуальными и отчуждённо сторонними. Правда, чтобы полностью насытиться, ему пришлось съесть полбанки грибов. Но зато с этого момента жизнь безоговорочно вступила в свои права.
«О чём это я?» – с удивлением спросил сам себя Сергей. И тут он почувствовал самый реальный голод. Здесь и сейчас. Это был настолько острый голод, что он буквально бегом побежал на кухню. Вывел на экран монитора и с вожделением, глотая слюну, стал пролистывать многостраничный перечень блюд, которые могла приготовить автоматическая кухня звездолёта. Наконец он сделал выбор, заказал желаемые блюда и уселся за стол в ожидании поступлений.
В заказ входили холодный свекольник и свиная отбивная с запечённым картофелем. Когда ему случилось в первый раз обедать на звездолёте, он обратил внимание на то, что первое и второе блюдо были приготовлены за одно и то же время. Ему казалось, что реакция полимеризации, лежащая в основе технологии изготовления свиной отбивной, гораздо сложней и более трудоёмкая и длительная, чем изготовление овощных блюд. Но потом выяснилось, что овощи живьём никто не возит. Их выращивают ускоренным способом, и такая технология по длительности изготовления конечного продукта вполне сопоставима с процессом полимеризации мяса. Крупы – те действительно загружают в хранилище, а остальное – нет.
А ведь были времена, когда мясо требовалось не только пожарить, за ним нужно было хорошенько побегать, чтобы убить, разделать тушу убитого животного, а только потом зажарить отбивную. Его неожиданно поразило, как он легко об этом рассуждает: убил животное, зажарил мясо и съел. Уже не одно столетие никто не убивает животных, чтобы набить себе брюхо. А вот поди ж ты! До сих пор мы не удивляемся и не ужасаемся тому, что длительное время мы убивали животных, чтобы обеспечить собственное существование.
Так ведь мы и себе подобных убивали! Да ещё как! С удовольствием! Существовала целая каста специально обученных людей – воины, которые на войну, то есть с целью убийства себе подобных, ходили, как на работу. Им за это платили деньги. Откуда же это пошло? Как случилось, что человек стал убивать других людей? Как человек совершил первое насилие, что послужило первопричиной этого?
