Этнопсихология: история развития и основные проблемы - страница 2

Что же касается пришельцев, тех людей, которые решили остаться жить вместе с вами, то к ним следует относиться более чем благосклонно: «Когда поселится пришелец в земле вашей, не притесняйте его. Пришелец, поселившийся у вас, да будет для вас то же, что туземец ваш; люби его как себя; ибо и вы были пришельцами в земле Египетской» [там же, Левит, гл. 19, стихи 33–34].

Как констатирует В. С. Брежнев, христианство провозглашает равенство всех людей перед Богом, независимо от того, к какому этносу они принадлежат. Тем самым оно становится фактором интеграции, поскольку «подталкивает народы к отказу от этнической замкнутости и ограниченности, к союзу на более широком основании – единой для многих народов религии» [6, с. 73]. Подтверждение тому – цитаты из Деяний, где апостол Павел говорит о равенстве людей, о том, что Бог ему открыл, что нельзя какого-либо человека считать «скверным или нечистым» и что в любом народе те люди, которые боятся Бога и поступают по правде, – приятны Ему.

Таким образом, первые религиозные книги (прежде всего Библия) содержат не только обширные историко-этнографические сведения, но через описание взаимоотношений человека и Бога, межэтнических отношений, войн, страданий, заповедей как руководящих принципов жизни людей являют собой неиссякаемый источник понимания психологии людей, их страстей, мотивов поведения и проблем, связанных в том числе и с принадлежностью к определенному этносу.

С появлением людей, профессионально занимающихся историей, а также с расширением возможности путешествовать, посещать разные страны и вступать во взаимоотношения с представителями разных народов возникают первые письменные свидетельства, отражающие, с разной степенью достоверности, впечатления путешественников о нравах, обычаях Других, их жизнеустройстве.

Т. Г. Стефаненко отмечает, что «крупицы этнопсихологических знаний разбросаны в трудах античных авторов – философов и историков: Геродота, Гиппократа, Тацита, Плиния Старшего, Страбона» [33, с. 35]. К этому списку можно еще добавить Диодора Сицилийского, о котором пойдет речь ниже, в разделе 1.1.5.

В ряде работ древних писателей наиболее четко проявляется идея «географического детерминизма» – объяснение различий в характере народов на основе особенностей климата и местонахождения (рельефа) той страны, в которой они обитают.

Так, «отец медицины» Гиппократ (V в. до н. э.) полагал, что все различия между народами, в том числе их поведение и нравы, в основном связаны с природой и климатом страны. В сочинении «О воздухе, воде и суше» он, в частности, замечает: «Азия весьма много отличается от Европы как природою всего того, что производится из земли, так и природою людей, ибо все в Азии рождается более красивым и более великим, и самая страна мягче другой, и нравы людей приветливее и спокойнее. И причиною всего этого служит умеренность времен года, так как страна расположена в середине восхода солнца к востоку и дальше отодвинута от холода» [13, с. 292]. В то же время, несмотря на все благоприятные условия, «мужественный дух, выносливость к труду и смелость не могут рождаться в такой природе», поскольку «по необходимости берет верх наслаждение» [там же, с. 293]. Народы различных стран, согласно Гиппократу, различаются между собой «как вследствие перемен времен года, так и по местности». Он приводит простую аналогию: какова земля – таковы и люди, обитающие на ней. «Относительно земли дело обстоит так же, как и относительно людей. В самом деле, где времена года производят весьма большие и частые перемены, там и местность является весьма дикой и весьма неравномерной, и в ней ты можешь найти весьма многие и заросшие горы, а также поля и луга. Но где времена года не слишком разнообразны, там и страна эта бывает весьма равномерна. Так же дело обстоит и по отношению к людям, если кто обратит внимание на это. Действительно, есть некоторые натуры, похожие на места гористые, лесистые и водянистые, а другие – на места голые и безводные; некоторые носят натуру лугов и озер, а некоторые подходят к природе равнины и мест обнаженных и сухих, ибо времена года, которые разнообразят природу внешних образов, различаются между собою; и если между собою они окажутся многоразличными, то произведут разнообразные и многочисленные формы людей» [там же, с. 293–294].