Обычно в этой комнате спят женщины и дети. Но ради дорогих гостей женщин с детьми отправили ночевать под открытое небо на берег ручья, предварительно вручив несколько таких же ватных замызганных одеял.
– Паш, а может, мы пошли к ручью? У них же там дети года по три-четыре, – раздался из темноты голос приятеля.
– Давай предложим. Я только за, – отреагировал Павел.
Но хозяин дома, когда понял, чего от него хотят, лишь недоуменно пожал плечами:
– Идите спать. Одеял много. Холодно не будет.
В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Пришлось подчиниться.
Раздеваться не стали – что за одеяла? Сколько лет тут валяются? Непонятно.
Несмотря на усталость, быстро заснуть не удалось. У Павла возникло неприятное ощущение, что по нему кто-то ползает. Приятель тоже подозрительно крутился с боку на бок. Наконец Павел не выдержал:
– У тебя спички были. Посвети. Что-то ползает, сил нет.
С третьей спички разглядели. По одеялам в большом количестве сновали какие-то насекомые, похожие на клопов. А там кто их знает? В темноте не разобрать. Точно не тараканы! Мелковаты.
Приятели покидали одеяла в угол комнаты и снова улеглись на коврики. Стало прохладно, да и клопы хоть и отступили временно, но совсем покидать поле боя не собирались. Видно, от этих укусов Паша и проснулся. Было уже светло. Раннее алтайское утро. Солнце еще не выбралось из-за недалекого хребта и от реки тянуло холодком.
Река. Разминка
Сборка катамаранов для сплава много времени не заняла. Все было с собой. И надувные гондолы с надежной защитной обшивкой, и дюралевые трубы для рам катамаранов, и даже руки – основной инструмент. Точнее, катамаран был один. На нем в нарушение правил, а отчасти и здравого смысла должен был в одиночку сплавляться Игорь. Дело в том, что, как часто бывает со сложными походами, кто-то в последний момент отпал. И из экипажа катамарана остался только Игорь.
Грести одному на широком судне неудобно. Но у Игоря уже была подобная практика – правда, на реках попроще. Кроме того, ему, подполковнику армии тогда еще СССР, характера хватало, а желания давать задний ход не наблюдалось совсем. Поэтому после совещания с Павлом они решили, что на всем протяжении маршрута впереди будет идти тримаран Павла с экипажем из четырех человек. И после каждого сложного препятствия они будут страховать прохождение Игоря.
Обычно для спортивного сплава из-за лучшей управляемости выбирается катамаран. То есть две гондолы. Но после того, как на Тянь-Шане в мощную июльскую воду, когда реки вздуваются от таяния ледников, у группы Павла в пороге напрочь оторвало одну гондолу, он предпочитал страховаться. А потому ходили они на тримаране. Все-таки три гондолы – это больше, чем две.
Проблема с экипажем была не только у одиночки Игоря. Четверка на тримаране по опыту походов сильно недотягивала для рек такой сложности. Только у кэпа за плечами было несколько походов максимальной категории. Причем Павел бывал и участником, и руководителем.
Формально Женька тоже уже побывал в одном сложном походе. Но то был его первый поход. И он преимущественно или страховал с берега, или шел пассажиром между порогами. В качестве полноценной боевой единицы это был его первый опыт.
Олег бывал раньше в походах, но на цельнодеревянных ставных плотах – совсем другая тема. Да и реки не в пример проще. Надувную конструкцию он осваивал впервые. На тяжелом деревянном плоту главное – заранее выбрать правильную траекторию движения и потом выдержать ее, немного подрабатывая вправо-влево. Резко сместиться не получится – слишком тяжелая конструкция и быстрая вода. А катамаран легкий. Быстро разгоняется, разворачивается, тормозится. И техника прохождения препятствий, и посадка гребца – все другое.
