– Как и все граждане Российской федерации!
– Не шутите, полковник?
– Иди, дорогой, иди! – милиционер жестом подтолкнул Межуева к выходу.
Вадим Павлович, едва сдерживаясь, чтобы не выскочить из кабинета, прошагал до двери. Он обернулся. Полковник сидел, прикрыв веки. Вызывать наряд он явно не собирался.
– А как же… – Вадим хлопнул себя по карманам, – …пропуск?
– Зачем? Вы не свидетель, не пострадавший…
– И не задержанный?
– Тем паче! Скажешь: «Чаю зашёл попить!»
Вадим Павлович улыбнулся. Проходя мимо окошка дежурной части, он намеревался воспользоваться советом полковника, но никто не обратил на него внимания. Сержанты резались в нарды, густо дымя папиросами.
Межуев вышел на крыльцо, посмотрел на припаркованные автомобили. За исключением задрипанных служебных «уазиков» отечественных машин у отделения милиции не было.
– Сява! Ты где пропал? – спросил вместо приветствия Межуев, позвонив начальнику охраны.
– Это я пропал?! Палыч, я всю мусарню на ноги поднял, все морги объехал, сделки поотменял!
– Да ты с ума сбрендил! Какие сделки отменил? Как мог?
– Да что, – вдруг смутился Сява, – ботанику отказал. Временно!
– Ты что, похоронил меня? – без усмешки спросил Межуев.
– Я ж говорю, временно! Ну, сказал, что у нас есть некоторые сомнения…
– Сява! Ты понял, что сказал?
– Культурно, как полагается, – пояснил Сява. Он как-то слышал, что Межуев сам так говорил по телефону.
– Эх, Сява! Это и называется культурный отказ.
– Ну, уж, разрулишь сам. Я не при делах. Ботаник домогался несколько раз, достал уже! Я и сказал, мол, подумаем ещё. Кстати, ты где сейчас? На каком свете?
– На этом, – сказал Межуев, заходя за угол здания милиции, – присылай тачку к… – он прочёл название улицы и номер дома.
Сява кружил на машине рядом с вотчиной полковника, чтобы быть в курсе поиска пропавшего босса. Через пару минут, едва не задев Межуева, проехал джип, пробороздив клумбу. Выдернутый из земли кирпич упал на асфальт, сбросив с себя комок утоптанной глины. Межуев молча уставился под ноги.
– Палыч! Садись, подвезу! – выкрикнул водитель Сявы из приоткрытой дверцы.
Межуев уселся на заднее сиденье. Первым делом он намеревался устроить грандиозный разнос, но Сява деловитым тоном сбил запал босса.
– Тачка на штрафстоянке, там же и труповозка. Шофёр в трезвяке загорает. Хотел бы я знать, какого хрена тебе понадобилось в машине?
– Вы сговорились?
– С кем?
– С полковником.
– Если может договориться бегемот с крокодилом, то да! – Сява откинулся на спинку кресла и заржал в голос.
– В труповозке, между прочим, стояли контейнеры для хранения органов для трансплантации! Я попытался открыть ближайший, но получил по башке.
– Шустрее! – прикрикнул Сява, пихнув водителя в плечо. – Ща прикатим на штраф-стоянку и позырим, если менты не ошмонали тачку.
У входных ворот их встретил голый по пояс мужик с татуировкой на груди. Тёмно-зелёный до синевы кентавр целился из лука в подбородок хозяина заточенной стрелой. Бурная рыжая растительность придавала картине реальности.
– Сява! Гадом буду, век воли не видать, никого к «буханке» не подпускал!
– Хорёк! Менты были?
– Пригнал один. Сержант, задроченный какой-то. Видать, с похмелья. Внутрь не лазил, сдал машину, взял расписку и укатил на эвакуаторе.
– Тачку опечатали?
– Нормально всё, начальник! – сторож оскалился щербатыми зубами.
– Полкан был? – спросил Сява.
– Давайте пошустрее, а то накаркаешь, Сява! Мне срок тащить за чужие дела ни к чему.
