Это случилось в пансионате - страница 2

– А как? Что, прямо сейчас подойти?

– Не, они уже уходят. Сегодня вечером на танцах увидишь, там и склеишь. Я, брат, в этих делах тёртый калач, спрашивай, если что, плохому не научу. В смысле, наоборот, хорошему. Тьфу, блин, совсем запутался. Профессор, пойдёшь поскакать?

– А? Что? – тот оторвался от книжки. – Да нет, скучно.

– Вот что, ребя, – Серый поднялся из-за стола. – Тут продмаг рядом, я за портфелем, в смысле портвешком, блин, могу на всех взять, делайте ваши ставки, господа, вечерком организуем сабантуй, после танцулек мочалок приведём, как из ружья.

– Давай, – Егор полез в карман за деньгами. – Если только марочного. Две.

– Ну так, рабочая аристократия, знамо дело. Две, значит.

– Пожалуй, я тоже в долю войду, – сказал Профессор. – Только мне белой. Водки, то есть.

– Вот это по-нашему, по рабочее-крестьянски!

– Давай и мне тоже, – переиграл Егор. – Одну марочного, и одну три шестьдесят две или четыре двенадцать, что будет. Вот червонец.

– Ну, богатенький Буратино. Всё, сфотографируем.

– Дотащишь?

– Обижаешь, начальник. Я одной левой двухпудовую десять раз отжимаю.

– Ну да…

– Зуб даю.

Танцы были в самом разгаре, когда Егор и Серый, приняв для бодрости по стаканчику, появились в зале. Серый тут же растворился в толпе. Вовсю гремела зажигательная музыка, неяркие цветные фонари на стенах, кругом мерцало и искрилось от большого зеркального шара, который крутился-вертелся под потолком.

Начался “медляк”. Давешнюю блондинку он увидел у колонны, стал пробираться ближе.

Чуть не опередили! Какой-то лысый дядька подскочил к ней, женщина что-то ответила, но не двинулась с места, тот развёл руками и отвалил с обвисшей физией.

Егор решительно подгрёб:

– Здравствуйте! Вы танцуете?

– Да.

– А я вот совсем нет, как слон, только один раз в жизни случилось, в пионерском лагере дело было, танго отплясывал, как сейчас помню, так что как бы вам ноги не отдавить.

– Ничего, – она улыбнулась. – Я вас научу.

Голос у неё оказался вкрадчивый, кошачий, от которого внутри завибрировало и потеплело.

Ощутив запах экзотических духов, он с трудом сдержался, чтобы не обнять её со всей силы.

– Позвольте отрекомендовать себя в собственном лице! Меня зовут Дормидонт. Зовут некоторые, но не все. А имя – Егор. Так в паспорте записано, в профсоюзном билете, и даже на Доске Почёта.

– А меня Наташа. Хотела назваться Джульеттой, но врать так и не научилась.

У Егора получалось на удивление неплохо, он ни разу не наступил ей на ногу. Они станцевали ещё пару медленных и несколько энергичных, разговаривать в таком шуме было затруднительно, а Егору очень хотелось послушать её голос в тиши. И он предложил отдохнуть, побеседовать и всё такое, например пропустить рюмочку марочного вина. Высказал он это непривычным для себя развязным тоном, но Наташа неожиданно легко согласилась.

Они вошли в номер. После танцзала здесь было так тихо, что слегка звенело в ушах. К удаче, ни Серого, ни даже Профессора не было.

– Так что, выпьем по одной? – предложил Егор. – Или по одной – это много?

– Не откажусь. А ваши соседи не придут? Можно и к нам, у меня отличное вино есть, “Акстафа”, и чёрная икра.

– Ого! Ну посмотрим, по обстановке. Давайте пока здесь начнём.

– Хорошо. А к нам – это будет запасной вариант. Только забыла сказать, я там с соседкой, но она совершенно тихая, её как будто и нет. Сидит под торшером, читает.

Они сели за столик, Егор разлил по полстакана марочного вина, распечатал пачку печенья: