Конечно, я могла спросить телефон у Мишки. Отличная идея. Наверное, один из самых изощренных способов Мишку добить. Мишку, который вообще ни в чем не был виноват.
Не знаю, как Сандр меня нашел. Логично было предположить, что он только что заходил к Мишке и шел мимо, когда увидел меня. Но в тот момент мне показалось, что он просто меня нашел.
Он сгреб меня в охапку и куда-то поволок за собой, дотащил до припаркованной машины и почти запихнул в нее. Странно, подумала я. Мне казалось, что он должен перемещаться в пространстве как-то по-другому. На крыльях, например.
Мы ехали в московских сумерках по московским пробкам, по радио крутили Земфиру, мокрый снег лип к лобовому стеклу. Когда добрались до Медведково, уже окончательно стемнело. Родители приземлились и вот-вот должны были вернуться домой. Сандр проводил меня до дверей и собирался уходить.
– Оставь мне свой номер телефона. Пожалуйста.
Он покачал головой.
– Мне нужно иметь возможность тебя найти, – мой голос показался мне самой отвратительно просящим.
– Это бессмысленно. Меня нельзя найти по телефону.
– Но…
– Чш-ш-ш, – он положил руки мне на плечи и слегка наклонился вперед. – Я сам буду тебя находить.
– Где?
В его глазах что-то сверкнуло, он опустил руки и выпрямился.
– Везде.
И ушел. Мы не расплескивали себя зря.
***
Конечно, родители что-то заметили. Мама пыталась выяснить у меня, как я жила в их отсутствие, и я, в конце концов, честно призналась, что поссорилась с Мишкой. Мама расстроилась. Мишка ей нравился.
И мне тоже. Мне тоже он нравился. Он был мягким, вежливым и внимательным.
Совсем как его брат.
Первый день после возвращения родителей был страшным. Утром, в институте, я поняла, что не знаю, когда Сандр меня найдет. Сегодня? Завтра? Через месяц? Через год?
Я не могла думать, не могла спать, не могла есть.
Но на второй день я заставила себя думать. На третий – смогла уснуть. На четвертый – захотела есть.
На пятый день Сандр вошел в вагон на Сухаревской, ровно в ту дверь, у которой я стояла. Это, конечно, могло быть просто совпадением.
И это, конечно, не имело никакого значения.
Он действительно находил меня везде. Когда я ездила на дачу к подруге, то встречала его в электричке на обратном пути. Когда садилась в набитую маршрутку с утра, он был там. Когда возвращалась на метро из института, он ждал меня за раскрывающимися дверями вагона.
Иногда нам не хватало физической близости, той, что стала началом всей этой запутанной истории, и тогда мы срывались. Пропустить институт, пока родители на работе. Снять номер в отеле на час. Поехать куда-нибудь на машине. Верхом безумия было подождать, когда Мишка и его мама уйдут из их квартиры, но и это случалось.
Мы встречались не каждый день. И, судя по всему, его черти не сидели без дела. Иногда он выглядел так, что я пугалась и думала, не надо ли ему лечь в больницу. Хотя внутренний голос подсказывал, что больницей тут не поможешь.
Мечта любой девушки – загадочный мужчина, молча страдающий неизвестно от чего. Появляющийся из ниоткуда и уходящий в никуда. Смотрящий на тебя такими глазами, что «Ромео и Джульетта» начинают казаться легкой комедией.
Девушки вообще часто мечтают о том, о чем не имеют ни малейшего представления.
Они не знают, что такое – ехать в метро, мучительно ожидая приближения следующей станции. Десять раз туда, десять раз обратно. Оборачиваться на каждом переходе. Смотреть в каждое лицо. Искать, искать, искать. Искать того, кого невозможно найти.
