Быстро разделась, повесила одежду в шкаф и нетерпеливо подняла крышку, чтобы заглянуть внутрь. Внутри оказались кексы с просто гигантской шапкой крема поверх, украшенные засахаренными фиалками. А запах от них шел совершенно невероятный.
К четырем кексам прилагалась и карточка: «Приятной недели». И все. Ни подписи, ни адресанта. Вот кому эта коробочка? Мне или боссу? Не утерпев, я заглянула в кабинет к Егору Викторовичу:
- Здравствуйте, - шеф сидел на своем рабочем месте, уже плотно обложившись бумагами. – Егор Викторович, там пирожные принесли…
- Хм, да? – начальник откинулся на спинку своего огромного кожаного кресла. – И что?
- Ничего, - я замялась. – Просто… Вы не знаете, для кого они?
- В смысле «для кого»? – нахмурился босс. – Для Вас, разумеется.
- Для меня? – удивилась я. – А какой повод? От кого?
- Ну, - тяжело вздохнул Егор Викторович, переводя взгляд на свой потолок. – Положим, что от меня.
- Эм-м, - глубокомысленно протянула я, глупо хлопая глазами. – А зачем?
- Ну, - кажется босс немного смутился, но продолжил смотреть в потолок. – Вы же разводитесь. Это, вроде как, повышает настроение.
- А-а-а, спасибо… - я отправилась на выход.
- Не за что, - прозвучало мне в ответ, и шеф снова вернулся к работе с бумагами.
… И вот – сижу. Работаю. Кофе не заварила, вместо этого разбираю бумаги и периодически поглядываю на кексы. Красивые, заразы. И пахнут так одуряюще. Но я же решила, что буду придерживаться правильного питания. А крема сверху ну просто огромная шапка. И, похоже, не сливочного, а творожного какого-то. Практически диетического.
У-у-у, ну шеф, это просто форменное издевательство!
Не утерпела. Часов в одиннадцать отнесла Егору Викторовичу распечатанный отчет рекламщиков, - что-то в нем явно было не то, - и кофе с сахаром, а потом сделала себе латте и схомячила-таки одну пироженку. Вкусно!.. Крем оказался даже не творожным, а сырным – из маскарпоне. А еще внутри кекса оказался джем. Тоже очень интересный на вкус: и не виноград, и не яблоко, и не клубника. Что-то среднее. И цвет такой интересный – красно-фиолетовый.
В общем, отвела душу.
А ближе к обеду начали гореть щеки. Так сильно покраснели, будто меня мама снова отругала за то, что я в пять лет подстригла ее садовыми ножницами, пока она спала. Кароче, цвела я как маков цвет. Сходила умыться, но это нисколько не помогло. А еще через десять минут у меня адски зачесались руки.
Все понятно. Аллергия.
У меня до подросткового возраста часто случались аллергии: на мандарины, на мед и на яйца. Потом, правда, я их переросла. Или я так думала. Это ж надо – от одного пирожного так раскраснеться!
Порылась в своей сумке, но, естественно, никакого антигистаминного там не нашла. Пришлось снова идти на поклон к шефу.
- Вера Андреевна, что случилось? – встревоженно спросил босс, разглядывая мои полыхающие щеки.
- Я спросить хотела, Егор Викторович, у нас есть где-нибудь аптечка? - и уже тише, вжимая голову в плечи под серьезным взглядом шефа, добавила: - У меня, кажется, аллергия…
- Так, - Егор Викторович взял в руку телефон. - И на что же?
- На пирожные, - покаянно ответила я. – Или, скорее, на какой-то ингредиент в их составе.
- Понятно, - он стал быстро набирать номер на дисплее смартфона. – Семен Петрович, зайдите ко мне. И аптечку первой помощи прихватите.
Я непонимающе уставилась на босса.
- Сейчас штатный медик подойдет, посмотрит Вас, - шеф отложил телефон в сторону.
