Эва Эвергрин и проклятие великого магистра - страница 15

Гроттель хрипло, со свистом перевел дух. Это было затишье перед бурей.

– За то зло, что ты причинила мне, за бедствия, которые ты принесешь королевству…

Я ахнула:

– Что вы де…

– Ты будешь жалеть о том, что случилось сегодня, до своего смертного часа! – прогремел Гроттель.

Конрой отчаянно закричал:

– Дядя, постой…

Мгновение растянулось до бесконечности, навсегда отпечатываясь у меня в мозгу.

Гроттель хмыкнул и забормотал нечто странное, наводящее жуть, хоть я и не разбирала слов. Затем взмахнул волшебной палочкой, из нее ударила молния…

Мама с криком вырвалась из рук гвардейцев и бросилась ко мне.

Наши взгляды встретились всего на миг. Не было времени что-то объяснять, но в маминых глазах светилась любовь и вера – непоколебимая вера в меня и мою магию.

И еще, мама словно просила прощения, но я не понимала за что…

Гроттель резко опустил волшебную палочку – и молния, словно змея, рванулась вперед, маме в грудь.

Мама вскрикнула и упала у моих ног. Ослепительно вспыхнуло алмазное сияние и медленно угасло.

Мама лежала, прижимая руки к груди.

Я закричала. Что Гроттель наделал? Задыхаясь, я упала на колени, обдирая их о хрустальные плитки пола, – наверняка синяки останутся.

– Мама? Мама!

Ее широко раскрытые глаза смотрели в никуда. Жилки кровеносных сосудов под кожей словно выцвели – стали серыми, как разбитая мраморная статуя.

– Хаято Гроттель! – страшным шепотом проговорила королева. – Что это за чары?

Гроттель попятился и дико завопил:

– Я не хотел задеть Нелу!

– Совершенно ясно, что такие заклинания творить нельзя ни в коем случае! – Голос королевы Алианы зазвенел от гнева. – Стража!

Расталкивая остолбеневших зрителей, глава Совета бросился к двери. Заметил, что гвардейцы приближаются, и угрожающе направил на них волшебную палочку:

– Не подходите! – Потом он поднял палочку над головой. – Тьма, настань!

Все светильники в зале погасли. В темноте раздавались испуганные крики советников.

– Я вызываю свет… Почему ничего не получается?

– Почему я ничего не вижу?

Я вслепую схватила холодную мамину руку. Прижала к себе мамину голову.

– Уголек! – позвала я. – Пожалуйста, помоги!

Огнелис шумно потянул носом, завыл… И на кончике его хвоста заплясал огонек, освещая маму.

Я вскрикнула: мамина голова бессильно откинулась назад. Я приложила пальцы к ее горлу, ища признаки жизни.

Несколько долгих-долгих мгновений спустя ведьмы и волшебники общими силами разогнали наведенную Гроттелем тьму.

Королева Алиана грозно приказала:

– Советники! Не дайте ему уйти!

– Мама! – воскликнула я, в отчаянии нащупывая пульс.

Ничего. Мне казалось, что мир вокруг рушится.

– Мамочка, пожалуйста, мамочка…

И вдруг я ощутила слабое биение под пальцами и чуть не задохнулась, такая гора свалилась с плеч. В глазах все расплывалось от слез.

– Что это было за заклинание?

Какой-то советник ответил дрожащим голосом:

– Это проклятие… отнимающее магию.

Разом наступила мертвая тишина. А потом разразилась буря криков…

Но я смотрела только на дверь – за нею, взмахнув полами черной мантии, исчез Гроттель.

Я со всей силы ударила кулаком по хрустальному полу. Кинуться бы в погоню – но я не могла отойти от мамы.

– Неофит Эвергрин, мы позаботимся о твоей маме. – Рядом опустился на колени еще какой-то советник в плаще. – Мы вызвали целителей.

Наверное, прошло всего несколько минут, а мне показалось, долгие часы. Наконец в зале раздался звук торопливых шагов и затих возле меня и неподвижно лежащей мамы. Ведьма-специалист в белой мантии целительницы взмахнула волшебной палочкой и уверенным голосом начала читать заклинание: