– Убийц мы дождемся и так! – резко тогда оборвал споры Андрей.
– Если не убийц, то карателей или подкупленную шайку, – поддержал его Иосиф Аримафейский, – Если их не пошлет Тиверий, то пошлют первосвященники. Наша Госпожа им как кость в горле. Медлить нельзя. Решили – сделали.
– А нам в любом случае надо собираться, чтобы можно было встать и пойти – встал на его сторону Симон Зилот.
– Притом разными путями, – тихо сказала Сара, и все поняли мудрость ее мысли.
– На том тогда и порешили, – продолжался неторопливый рассказ, – А что в бочонке мед кончился? – громко спросил он.
– Да вроде нет, – ответил Елисей и протянул ему полную корчагу, – Вам на здоровьишко.
– Благодарствую, – ответил Андрей, выпил меду, утер усы и бороду, хитро подмигнул, и выпалил по-местному, – По усам текло, а в рот не попало.
Ответом ему был взрыв хохота, разорвавшего уже ночную тишину. А он понизил голос и продолжал рассказ.
К сожалению, правы оказались, те, кто не поверил в императора. Марфа пришла к Тиверию во дворец во время его поездки по своим вассальным землям. Пришла в царственной одежде Звезды Моря в сопровождении рыцарей и магов. Стража пытавшаяся заступить ей дорогу, опустилась на колени под немигающим взором жрицы. Тиверий встал на встречу этой загадочной женщине, жестом предлагая ей сесть на золоченое ложе. Она также жестом отвергла его предложение и села на скромный обрубок дерева.
– Зачем ты здесь женщина? – спросил он ее, не спрашивая, кто она, тем самым, показывая, что знает это.
– Я пришла просить наказания для твоего слуги, за то, что он был более усерден, чем следовало, – ответила она.
– И в чем же?
– Он послал на казнь человека оклеветанного, за коим не было вины. Негоже великому императору и слугам его быть жестокосердечными к тем, кто говорит, …но не делает.
– Слова твои мудры женщина. Хороший пастух стрижет своих овец, но старается не сдирать с них шкуры, – Тиверий был не только упрям, но и умен, – Но Понтий Пилат. Ты ведь говоришь о нем? Хотел погасить первую искру, пока пожар не полыхнул. А потом, этого хотел народ!
– Этого хотели священники, боявшиеся того, что сытый стол их оскудеет. Этих жирных мух надо гнать с тела империи, изнывающей от ран мятежей.
– Если прогнать мух, которые сосут кровь раненного, в то время, когда они насытились, то те, которые заменят их, еще с большей жадностью будут сосать рану.
– Так ты оставишь это безнаказанным? Тогда любой слуга будет считать себя вправе решать за хозяина!
– Ты умна Мария! – он впервые назвал ее по имени, – Я отзову услужливого слугу из того места, где он переусердствовал. Пусть служит верно в другом. Ты умна, красива. Судя потому, что ты здесь в походном шатре, а не у порога, ты еще и обладаешь даром чародейки. Говорят, что ты вообще наполовину богиня! Что хочешь ты?!! – глаза его впились в лицо молодой гостьи.
– Я хочу не это золотое ложе наложницы, – угадав его мысли, гордо сказала она, – а стоящий рядом трон правительницы.
– Жены императора!!!? Ты сошла с ума! – захохотал он.
– Нет! Не жены. Императрицы. Равной тебе. Вот, – с этими словами она протянуло ему яйцо, – Вот мое право на это. Ты знаешь – это символ первояйца? Это знак тех, кто стоит на самом верху лестницы людей.
– Я знаю все!!! Но скорее это яйцо покраснеет, чем я разделю власть с женщиной!!! – он крикнул ей прямо в лицо.
– Ты пожалеешь о своих словах. Тогда я возьму все!!! – Она нежно положила яйцо в хрустальную вазу, и вышла из палатки, не оглянувшись.
