Эверина. Слезы зверя - страница 32

– Там ещё и водопад есть?! -восхищенно спросила я.

– Это тебя волнует больше всего? – рассмеялся принц. – А то, что мы могли бы оттуда не вернуться, это ничего, нормально?

– Я тебе доверяю.

Я посмотрела ему в глаза. В неярком мерцающем свете факела они казались почти черными, с золотистыми искорками, тёплыми и такие родными… Вот бы он сейчас наклонился и поцеловал меня…

Сердце бешено колотилось. Кончики пальцев сделались холодными, как лёд. Мне кажется, я даже задержала дыхание… Но Лео отвёл взгляд.

– Пойдём?

Внутри у меня что-то оборвалась и полетело в чёрную пропасть.

– Пошли, – тихо отозвалась я.

Войдя в свою комнату, я заперла дверь, упала на кровать и разрыдалась. Да что же со мной! Почему так больно? Я уткнулась в подушку и пролежала так до самого вечера.

Очнулась оттого, что в дверь постучали.

– Эви, у тебя все хорошо? – это был голос Лео.

– Да! Минуту, сейчас открою.

У меня же глаза, наверное, все красные и опухли! Я бросилась в ванную. Должен был ещё остаться крем. Ура! Быстро намазала веки и посмотрела на себя. Уф, ну и чудище! Но средство Софи снова сработало безупречно. Уже через двадцать секунд следов безутешных рыданий совсем не осталось.

Я открыла дверь.

– Ты спала? – спросил принц.

– Да, – сорвала я, стараясь говорить спокойно и медленно, будто спросонья.

– Мы скоро отправляемся. Проводишь?

– Конечно, – встрепенулась я.

И снова пришло время прощаться. Снова на тёмной аллее – мерцающая арка портала. Королева крепко обняла сына. А я? Мне тоже хотелось броситься ему на шею. Но вместо этого я просто коснулась его плеча и прошептала: «Учись хорошо!»

Лео прижался щекой к моей руке и ответил: «Как скажешь».

Портал растворил его очертания и исчез. Вокруг – только холодная осенняя ночь.

Мы с Дианессой стояли посреди аллеи, растерянно глядя по сторонам, как потерявшиеся дети. Королева первой взяла себя в руки.

– Пойдём, Эвер, уже поздно. Ты выглядишь очень усталой.

Странно, и правда, я чувствовала себя, как выжатый лимон. Наверное, снадобье принцессы справилось только с внешними следами переживаний. Унять боль в моем сердце ему оказалось не под силу.

За весь следующий месяц ничего значительного не произошло. Может быть, это мне не хватало душевных сил, чтобы чем-то по-настоящему увлечься.

Конечно, я старалась прилежно учиться. Во время походов в лес с магистром Рейниром слушала его внимательно, но такого восторга и интереса, как раньше, наши занятия у меня уже не вызывали.

Единственным приятным событием за эти дни стало письмо Софи. Когда в один день после завтрака Мита принесла конверт в мою комнату, я сначала очень удивилась. До этого письма отдавали Дианессе, и она читала их вслух за ужином. А это было адресовано именно мне.

«Привет, сестрёнка!

Я по тебе соскучилась. Как ты там в своих лесах? Надеюсь, тебе все нравится.

А я просто в восторге от Академии. Это моё место! Как же я рада, что мама поняла меня и приняла мой выбор!

Здесь так прекрасно! Если честно, я только недавно перестала на каждом шагу замирать и любоваться тем, что вижу. В Академии каждый предмет – произведение искусства. Двери, окна, светильники, лестницы, мебель, да даже пол и стены!

Когда я только-только сюда прибыла, доходило до смешного. Представляешь, шла я как-то с утра в классную комнату, остановилась, чтобы рассмотреть витражное окно в холле и опоздала на урок!

А магистр вместо того, чтобы отругать меня, просто поинтересовался, что меня так задержало.