– Разве не мечтает любая женщина получить идеальную красоту, которая не стареет?
– Ты переворачиваешь всё.
– Разве? Ты дал мне этот шанс. Дар жить, – она обняла его, – но послушай. Зачем нам ждать? Зачем чувствовать себя, как в тюрьме? Мы вытерпели всё это у военных. Мы вырвались. Ты хочешь, чтобы я чувствовала себя полноценной? Не смотри на меня, как на объект своих забот и исследований. Это противоречит здравому смыслу. Выбери что-то одно. Будь просто со мной.
Она плотнее прижалась к нему. Они стояли молча какое-то время.
– Ты предлагаешь уйти, но куда? Мы будем скрываться, – он решил терпеливо выслушать, не перебивать, оценить алгоритм доводов, проверяя работу процессора в её голове.
– Да. Какое-то время. Но… – она отстранилась и ткнула его пальцем в грудь. – Время, которое ты определяешь, очень важно для нас. Ты хочешь, чтобы я была полноценной женщиной? Перестань смотреть на меня, как на объект для новых идей.
Он был удивлен ещё больше.
– Впервые за три недели, проведённые здесь, ты начала такой разговор.
– Я много думаю об этом, – она опять поежилась, отошла от него, повернулась спиной. – Зачем мне эта кожа? К чему этот сложный процесс? Посмотри на меня. Она повернулась и быстро сняла футболку.
Он смотрел на неё без стеснения, переводил взгляд с пышных волос на высокую грудь, живот и дальше линии трусиков на стройные ноги.
– Я тебе нравлюсь такой?
– Да, – кивнул он.
– Тогда ответь, – спросила она, надевая футболку обратно и повернулась к нему спиной. Почему ты не сделаешь меня такой сейчас? Почему оставляешь работу наполовину?
Он смотрел, как она поправляет волосы, вытаскивает их из-под ворота майки и, жестом убрав локон за ухо, ждёт его ответа. Подойдя ближе, он положил свою ладонь на её щеку, повернул к себе. Она приветливо наклонила голову, почувствовав тепло его рук.
– Это не кожа. Она не стареет. Не живет. Я хочу дать тебе больше. Хочу, чтобы ты чувствовала себя лучше.
– В коже, на которой будут прыщи?
– Да, – он улыбнулся. – И это даст нам возможность не прятаться.
– Да, но только даст ли это удовлетворение и покой?
– О чём ты говоришь, Элиз?! Я делаю это ради тебя!
– Ты хочешь видеть меня такой? Мы не говорили об этом. Но утверждаешь, будто решили это вместе.
– Я не понимаю тебя.
– Да, – она говорила уверенно. – И сейчас я говорю тебе, что готова принять твоё решение, но не могу утверждать, что это даст мне хоть какую-то уверенность. Достаточно ли этого будет, чтобы я была счастлива.
– Достаточно?
– Для того, чтобы этот дикий холод ушёл наконец, и у меня было то, что я могу принять как женщина.
– Тебе хочется большего?
– Нет, – она потрогала его седые волосы. – Мне как раз хочется малого: быть красивой, любимой и заботиться о ком-то.
– У тебя есть я…
– Да, – перебила она. – Но ты сам сказал, у всего есть время. А я не хочу проводить его, выдавливая очередной прыщ и брея свои ноги, и видеть, как стареет и умирает каждая клеточка. Я чувствую, понимаешь? Чувствую… ты дал мне жить в теле, которое не стареет. Я хочу заботиться о тебе и ещё о ком-то…
Ужас на секунду покрыл его глаза. Он сдержал спазм и сдержанно кашлянул.
– Мы это обсуждали…
– Да. Но я не могу забыть. И первая мысль, которая была у меня, это – он. Я чувствую его, понимаешь? Между нами есть связь.
– Элиз, – он с отчаянием в голосе слегка толкнул её и начал ходить по лаборатории.
– Ты не можешь так говорить. Он там, а я здесь.
