Но…, в один из тёплых дней, когда Янгул не подошёл ещё к зениту, и жара была умеренной, а разноцветные "попугаи", галдя, дрались меж собой над головами атлантов, у леса появилось жёлтое образование. Оно шевелилось, приближаясь, и вскоре распалось на восемь молодых мужчин, движущихся к строящемуся городу. Это бывшие подростки, отданные в учение шаману кахаи, вернулись двадцатитрёхлетними парнями и с бритыми головами.
Явились посредством телепортации. Одеты в одинаковые, жёлтого цвета, широкие балахоны и босиком. Это были уже не нилонцы, хотя внешность выдавала их. На лицах просматривалась спокойная уверенность в себе. Не разговаривая, они прошли к резиденции премьера. Лиркан восхитился их видом.
– Ух, ты, кого я вижу! Настоящие мужчины! Ну, здравствуйте, как вас теперь величать? – не знаю. Но, какие молодцы, все, словно один!
Монахи застеснялись, как бы стушевались. Но Лиркан пожал им руки и предложил: – Что же мы стоим здесь? Пойдём на улицу, чтобы народ и родственники увидели своих служителей культа и сыновей.
Выйдя из помещения, они прошли на небольшую площадь. Вокруг них сразу же собрались любопытные и родные, прослышавшие об их возвращении. Толпа гудела вопросами и ответами друг к другу.
Лиркан вышел вперёд и обратился к прибывшим: – Уважаемые, а вы можете показать что-то из того, чему научились в обучении?
Взоры монахов обратились на одного из парней.
– Дакила, ты наш верховный жрец. Покажи что-нибудь людям. Они просят зрелищ.
– Принесите мне воды в сосуде.
Его просьбу быстро исполнили. Толпа застыла. Шаманы запели непонятные мантры, делали пассы руками и… из наклонённой ёмкости полилось вино. Мужчина из толпы крикнул: – А можно попробовать?
Служитель культа подозвал его к себе. Тот сделал глоток, и замер: – Настоящее! И…, – дегустатор закрыл глаза, – …я не пил такого!
Дакила забрал посуду, провёл над ней рукой и подозвал стоящего впереди взрослых мальчика. Подал ему. Парнишка взял сосуд, оглянулся на маму: она кивнула головой. Подросток припал к нему и, не отрываясь, осушил до дна. Подавая жрецу, он спросил: – А можно ещё такого сока?
Монах едва заметно улыбнулся, а толпа рассмеялась. Послышались восторженные возгласы. Шаман поднял небольшой булыжник – показал толпе. Держа его на открытой ладони, он сделал над ним несколько пассов и камень начал трансформироваться в белый хлеб. На глазах у всех, он менял форму, цвет и структуру: становился ноздреватым, рыхлым и мягким. Дакила подал его премьеру. Он понюхал булку, отломил кусочек, а пожевав, показал большой палец. Затем отдал в толпу. Стоящие вблизи начали тянуться к нему, пробовать. Раздались экзальтированные крики.
Лиркан был вне себя от магии и не находил слов. Подошёл к чародеям и пожал каждому руку. Повернулся к согражданам: – Наступило время, когда представители нилонцев приобрели грандиозные сведения об основах Мироздания и стали его служителями. Мы сможем теперь сделать всё и станем великим народом.
– Нет, – произнёс Дакила, – вы, господин премьер, неправильно поняли значение этих знаний. Их нельзя применять во вред другим. Даже если одному человеку будет плохо от их употребления, они потеряют значимость и могут быть обращены против того, кто использовал их во зло кому-то. А если их в недобрых целях применит некий народ – горе ему. Он будет стёрт с лица Руалани.
– Ладно, – примирительно ответил Лиркан, смущённый тем, что молодой соплеменник
