Евреи в годы великих испытаний - страница 27

Как Маневич ни сопротивлялся и ни отказывался, его обвинили в шпионаже. Это было понятно из переданных документов. Не признавая себя виновным, Маневич не назвал ни своего имени, ни национальности, ни страны, на которую он работал. Этого у него не могли вырвать ни пыткой, ни побоями. По документам он был австрийцем. Поэтому и приговор Особого трибунала по защите фашизма был мягким – двенадцать лет тюремного заключения. И первое место заключения – римская тюрьма «Роджина Челли». А затем началось хождение по тюрьмам. И везде он пользовался уважением заключенных, среди которых было немало политических, ненавидящих Муссолини.

Ему удалось привлечь на свою сторону итальянского антифашиста, сидевшего с ним в одной камере. Друзья с воли передавали ему необходимую информацию, а он сообщал сведения своей бывшей секретарше – единственной, кому разрешалось посещать Маневича в тюрьме. Секретарша Данина через своих друзей передавала шифровки в Москву.

А теперь представьте, человек, сидящий в тюрьме за шпионаж, передает из тюремной камеры секретную информацию своему руководству в Москву! И самое интересное, шли 1937–1938 гг., годы всеобщей подозрительности и массовых расстрелов, годы, когда выдающихся людей обвиняли в шпионаже и «десять лет без права переписки» были завуалированным смертным приговором. А в Маневиче, находящемся у фашистов, не сомневались.

Маневич сообщал о новостях ночного бомбометания, об осветительных ракетах, о новых системах парашютов, о новой броневой стали для танков, о строящихся военных кораблях и их оснащении техникой, о заказе самолетов для Японии.

Ему верили, его семье помогали материально, а самого даже представили к очередному воинскому званию – «по возвращении на Родину». Случай уникальный в нашей истории. О доблестном и мужественном разведчике Маневиче Льве Ефимовиче, Герое Советского Союза, вспомнили через двадцать лет. А ведь техническая разведка была на надлежащем уровне и те сведения, которые были им добыты, давали правительству четкую картину, с каким противником в ближайшее время придется встретиться. А в стране господствовал террор, уничтожали самых одаренных ученых, конструкторов, изобретателей, не спешили оснащать армию новейшими образцами оружия.

Для того чтобы залатать прорехи в боевой подготовке Красной Армии, вызванные массовыми репрессиями командного состава в 1937–1938 гг., оснастить новой боевой техникой, а как из всего анализа видно, что этому вопросу сталинское руководство не уделяло первоочередного внимания, нужно было время – по крайней мере два-три года. Оно нужно было для осуществления развернувшегося с весны 1940 г. перевода экономики страны на военные рельсы. И вся эта деятельность проходила в замедленном темпе, пришлось даже вспомнить о репрессированных специалистах, которые находились в ГАЛГ, а ведь накануне войны был разгромлен коллектив института ракетостроения и все его ведущие специалисты, в том числе С.П. Королев, оказались в ГУЛАГ (о чем мы уже поведали читателю). Среди талантливых инженеров, ученых, работавших в авиационной «шарашке», – создатель первого советского вертолета А.М. Изаксон; первого самолета в отечественном авиастроении с убирающимися шасси – И.Г. Неман; специалист по вооружению самолетов С.М. Меерсон; профессор Московского авиационного института (МАИ) Г.С. Френкель.

Одних руководителей, конструкторов, изобретателей новых видов огнестрельного оружия, опытных инженеров арестовывали, другие ждали ареста. Никто не был застрахован от обвинений во «вредительстве», «шпионаже», «троцкизме» и т. п. При сложившихся обстоятельствах в стране, где были созданы отличные образцы вооружения, артиллерии, реактивная установка «Катюша», новые модели танков, авиационной техники, оборонный комплекс страны не мог их воспроизвести в нужном количестве к началу войны. Все просчеты и грубейшие ошибки невозможно было так быстро устранить, торопило время. Несмотря на то что Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет Народных Комиссаров СССР в создавшейся ситуации стремились исправить положение, это сделать в строго ограниченное время было не под силу.