Еженедельник очень зрелого мужчины - страница 6





А ещё я полтора года провёл в совместном предприятии в Дананге на переломе эпох родной страны: год до падения СССР и полгода после. В те времена я, скрепя сердце, бросил журналистику (меня там слегка кинули на собкорстве) и отправился во Вьетнам в СП по биофарме – всякие полезные свойства из морских гадов и растений извлекать в основном методами экстракции и эмульгации. Я помогал извлекать вьетнамским языком и знанием страны. А потом рухнул СССР, ну и СП, соответственно, поскольку основным заказчиком был Союзпарфюмерпром.



Любовь и деньги правят миром? Собственно, и алчность есть любовь к деньгам высокого достоинства. Хорошо нарезанная бумага с водяными знаками обладает сумасшедшей харизмой, ещё прекрасней банковские цифры. Колонки чисел бесстрастно оценивают этот несовершенный мир, его радости и страхи, старты и финиши, взлёты и падения.

Аська слопала сыр, сидит облизывается. Нет, больше не дам – у тебя своя правильная еда без соли.

На Земле восемь миллиардов только человеческих миров-сознаний, то есть душ. Некоторые (падшие, фуфломицированные) нападают на чужие миры, апеллируя к какому-то отрезку истории. Но ведь у истории разные отрезки, и, если все начнут апеллировать к наиболее выгодным для себя, придёт Конец Света.

Только представьте себе, что будет с Европой, если там начнут разбирать где кто жил и какой город заложил. В Европе хватает мультинациональных стыков с богатой историей завоеваний, реваншей, культурно-бытовых поглощений. Там сходятся общепризнанные в итоге тёмных веков границы Германии, Швейцарии, Нидерландов, Бельгии, Франции, Италии, Испании, Люксембурга. Набеги викингов и турок оставили до сих пор ноющие балканские стыки. Я к тому, что нельзя, начитавшись историй из определённых периодов, ещё и выгодно передёрнутых, перекраивать современные выстраданные границы. Нельзя шаманить войну, уничтожая соседей вместе со средой обитания, величая их при этом кровными братьями. Тогда уж кровавыми… Возвращаясь домой, многие оруженосцы продолжают свою войну. Привыкшие убивать за бугром, несут домой «новый порядок» с кровавыми разборками. На родине нынче острейший дефицит высоких душ, на верхотуру власти их вовсе не пускают, да и не рвутся высокие на такой верх. Свинячат низкие наверху, сомкнув ряды вокруг огромного корыта. Придумал для романа такой вот диалог:

– Хочется любить свою страну, но хочется и ответного чувства.

– А с чего вы взяли, что это ваша страна? Она давно прихватизирована и воюет внутри и вовне, дабы увековечить новый порядок. Особистский.

Отдельная цывылизация очень напрашивается на то, чтобы её оградили высоким забором – процесс уже пошёл. Она там сама себя сожрёт – и этот процесс пошёл – она ж отдельная-беспредельная. И тогда на её месте, видимо, вырастет нечто здоровое, неотделимое от человечества и собственной классики.

Такие вот пироги и сапоги всмятку. Но всё кончается, даже массовые помешательства на идее-фикс, даже мировые войны. Дай бог, чтобы и на сей раз планета уцелела, а победа вновь заняла правильную сторону. Может ли Высшая Сила не прибегать к хирургии кровавых катаклизмов, а точечно профилактировать судьбы мировых злодеев? Вот окажись юный Гитлер на Карибах, быть ему усатым кельнером. Написал бы «Майн бир» между делом. Не повезло Алоизовичу, а с ним всему миру. Ау, Высшая Сила, где ты и чем так занята? Я в неё верю, не знаю, верит ли она в меня.