Первым ветку отпустил Кваксио. Поколебавшись, воробьи и бурундучки тоже разжали лапки.
– Давайте попробуем, – согласился бурундук Шустрик. – Только… кто нам поможет?
– Мы, – хором ответили Ёжик, Анжейка и Совушка.
И начался настоящий поиск – шумный и весёлый. Кто-то нырял в кусты, кто-то карабкался по валежнику, а кто-то уже сжимал в лапках подходящие прутики. Кваксио ловко нырял в ручей, чтобы вытащить крепкие, пропитанные водой ветки. Близнецы-воробьи Цвирк и Шмыг порхали над поляной, зорко высматривая сверху то, что было не видно их напарникам.
Постепенно все забыли о ссоре. Вместе они собрали столько материалов, что хватило и на гнездо, и на плот, и на уютный бурундучий домик под сосновым корнем.
– У-у-х, было весело! – устало и довольно протянул Кваксио, растянувшись на своём новеньком плоту.
– И куда быстрее, чем поодиночке, – добавил Цвирк.
Но не успели зверята перевести дух, как небо нахмурилось: ветер взвыл, поднял с земли листья, которые закружились над землёй, словно рой растревоженных бабочек, а тёмные тучи стремительно затянули солнечную высь. В одно мгновение день превратился в вечер. Потоки дождя, сбегая по тропинкам, превратились в реку. Все бросились под широкую липу, чьи ветви распахнулись, словно зелёный зонтик, укрывая полянку от непогоды. Прижавшись друг к другу, друзья смотрели на дождь, пока один из бурундуков не вскрикнул:
– Тихруня! Он остался у берёзы! Он боится грозы!
Все замерли.
– Мы с Анжейкой найдём его, – заверил семью бурундуков Ёжик. – А вы оставайтесь здесь, в укрытии.
Совушка кивнула, и Ёжик с Анжейкой шагнули навстречу ненастью.
Ветер набирал силу, завывая в кронах как голодный волк. Его порывы сбивали с лап Ёжика, а мокрые ветки бузины хлестали по бокам Анжейку. Казалось, сам лес удерживал всякого, кто посмел бороться с налетевшей стихией. Но друзья не сдавались.
Они смело шли вперёд: продирались сквозь высокую траву и прятались под широкими листьями. Ёжик цеплялся за землю всеми лапками, как только мог. И даже в такой момент Анжейка находил повод для улыбки:
– Эй, смотри! Похоже, я стал яблочным поплавком! – Он всегда так делал – шутил невпопад, когда волновался.
– Пока не плывём, Анжейка, – покачал головой Ёжик. – Но если не поторопимся, то придётся!
Найдя берёзу, они увидели крошечного бурундучка, – он сжался в комок, прижавшись к стволу. Его глазки были полны слёз, а хвостик дрожал от холода и страха.
– Тихруня, мы здесь! – позвал его Анжейка.
– Держись за меня! – крикнул Жан-Колючка, подставляя спину. – Только крепче!
Малыш Тихруня ухватился за Ёжика, и спасатели поспешили назад к липе. Анжейка указывал путь и подбадривал кроху, рассказывая смешные истории.
– Ты слышал про птицу-путаницу? Это такая странная птица, которая перепутала всё на свете. Она приняла себя за лягушку и прыгнула в озеро, но у неё ничего не вышло – ведь крылья не годятся для плавания. Тогда она подумала: «Если я не лягушка, значит, я рыба!» И она нырнула глубже, но чуть не захлебнулась. Еле-еле выбралась на берег – вся мокрая, взъерошенная, с пучком водорослей на голове, похожим на корону. Села и сказала: «Ну ладно! Значит, я рыба… которая умеет сидеть на суше!»
Тихруня хихикнул и ещё крепче прижался к Ёжику, чьи иголки щекотали ему живот.
Наконец, под липой показался свет ночных глаз Совушки. Услышав заливистый смех Анжейки и шаги Ёжика, она пропела:
