Читать онлайн Яся Дисторшн - Фабрика лиц, или Игра в доверие

Спасибо. Слова, сложенные мной в строки, преобразуются в красивые картинки-галлюцинации только благодаря мозгу воспринимающего текст. Книга не существует без читателя. Но то, что вложила в эти предложения я, вполне может иначе отобразиться в вашей фантазии. В связи с чем прикладываю инструкцию к прочтению:

1. Наркотики, насилие, психологическое давление и непрекращающееся стремление доминировать – не круто. Некоторые элементы этих “прелестей” не получили должной оценки от автора внутри самого произведения, поэтому я указываю здесь: вышеперечисленное отвратительно.

2. Некоторые детали описания политического мироустройства могут показаться тесно взаимосвязанными с реальностью, однако все совпадения случайны. История циклична, всё уже случалось в какой-то форме, и то, что может показаться омажем на действительность, им не является.

3. В связи с неприязнью к жестокости, мне не хотелось плодить её в своих мыслях. Поэтому многие описанные акты насилия основаны на реальных событиях. Так, события, в которых пилот обвиняет Брауни, являются изложением действительно совершённого преступления. Я не оставляю на имена преступников ссылок, так как не считаю нужным участвовать в их популяризации.

Ещё раз спасибо за ваш выбор сегодня. Надеюсь, эта книга понравится вам так же, как и мне!

В саду под стеклянным куполом было тихо. Шумела только система полива, мерно разбрызгивающая жидкость. Было сыро и душно. К6 приблизилась к Долли сбоку, стараясь не напугать девушку внезапным появлением. Долли увлеченно срисовывала силуэт какого-то цветка, затерянного среди гущи растений. Она сидела, скрестив ноги; юбка помялась, но девушка не расправляла складки, зная, что в саду никого нет. На крыше, среди цветов, она чувствовала себя в безопасности. Карманное радио лежало в траве у тропинки и шершаво наигрывало что-то невнятное. Долли заметила клона лишь тогда, когда её тень упала на лист бумаги.

– Есть что сказать. Быстро, – от звука голоса Долли вздрогнула, словно не ожидала, что девушка с ней всё-таки заговорит. – Ты была права. После инициации тебя ликвидируют. С оригиналом цель не будет достигнута.

Два одинаковых лица смотрели друг на друга совершенно разными глазами. Девушка с блокнотом рассеянно глядела в несуществующую даль. К6 выжидающе и настороженно всматривалась в её лицо.

– Тебе нельзя со мной говорить, – наконец нарушила тишину Долли. Она проговаривала каждое слово так, словно зачитывала инструкцию: четко и отстранённо.

– Они убьют тебя.

Снова долгая пауза. Долли встала, отряхивая юбку от земли. Она смотрела вниз, избегая взгляда К6. Они молчали.

– Иди, иначе заметят твое отсутствие.

Вдалеке над входом висели старые прямоугольные LED-часы. К6 сощурилась, чтобы разглядеть цифры. Долли с такого расстояния, конечно, их не видела.

– Время, – заметила Долли, и К6, стукнув её на прощание по плечу, бросилась бегом. Выходя, она ещё раз посмотрела на часы. В той точности, с которой Долли угадывала время, К6 видела что-то магическое.

Долли снова осталась в саду одна, но чувство умиротворения, приходящее к ней, когда она была уверена в том, что вокруг никого нет, так и не вернулось. Слова, сказанные клоном, не сообщили ей ничего существенно нового, и то, что К6 нарушила её покой, расстроило Долли сильнее, чем сама суть сказанного.

Сад занимал большую часть крыши здания. Толстые металлические спайки соединяли стеклянные панели в полусферический купол. Из него было всего три выхода: главный, выход на посадочную площадку и эвакуационный, представлявший собой узкую винтовую лестницу на внешней стороне здания. Несмотря на то, что Долли прожила в этом доме всю жизнь, она едва ли представляла его планировку. Для неё дом внутри был всего лишь длинным, запутанным коридором с бесконечным красным ковролином. Где-то внизу, в подвале, лаборатории. Их Долли помнила смутно. Скорее даже не помнила совсем. Отсюда, с крыши, она могла рассмотреть тренировочный центр, спрятанный в листве. Ещё дальше, на запад, почти у берега, располагался полигон. На юг и восток края острова видно не было, только лес. С северной стороны, сразу за домом, начиналась возвышенность, с высоты которой просматривалась вся территория острова. Стало темнеть. Увидев собственное отражение в стеклянной стене, Долли рефлексивно подняла руку, чтобы помахать.

– Дура, – вслух сказала она себе, и, собрав вещи, спустилась вниз. Некоторые части дома интуитивно пугали Долли. Она сама не могла вспомнить, почему ей вдруг становилось страшно. Страх фоновым чувством всегда оставался с ней, лишь иногда сменяясь тоской по дому. Другого дома у неё не было, она никогда не покидала острова, но ей продолжало казаться, что невидимая нить, продетая через сердце, тянет её чувством тоски домой.

Путь от сада до собственной комнаты был повторён девушкой столько раз, что она, погружённая в собственные мысли, преодолевала его машинально, часто даже не замечая, как именно оказывалась здесь или там. Девушка знала, что людей в коридорах четвёртого этажа можно встретить, только когда отец провожает кого-то на взлётную площадку или встречает гостей, что бывало крайне редко и сопровождалось специальной подготовкой дома. В считанные часы, усилиями работников, дом мог превратиться в скучный старый особняк, памятник никогда не существовавшего величия. В случаях визита спонсоров или делегации учёных, заинтересованных в клонировании, дом становился одной огромной операционной, вычищенной и переливающейся блеском металла. В обычное же время, как и сейчас, дом хаотично совмещал в себе два этих состояния.

Добравшись до комнаты, Долли начала раскладывать карандаши и листы по местам и успокоилась только когда комната приобрела такой вид, будто в ней не жил никто конкретный. Долли нравилось, когда ничто вокруг не напоминало ей о её собственном существовании. Её и так было слишком много. Намного больше, чем ей хотелось бы.

Пройдя пару раз по периметру комнаты, она вышла и направилась к душевым для рабочих на втором этаже – их тайному месту встречи с К6. «Когда больше ничего не можешь сделать, последнее, что ты всё-таки можешь – это успокоиться», – думала Долли, садясь на холодный кафель. В жёлтом, грязном свете всё вокруг выглядело зелёным.

Восемь душевых, отделённых широкими перегородками, обложенными плиткой такого же мутного цвета, как и всё помещение, одна низкая металлическая скамья, ржавые сливные решётки и восемь слабо отсвечивающих леек. Долли посмотрела на потолок. Он тоже был зелёным. В двери, выкрашенной в белый (которая до этого была стеклянной), кто-то протёр дырку в слое краски с обеих сторон. Долли заняла себя тем, что старалась об этом не думать, и всё равно думала. В дверь постучали шифром. Она постучала шифром в ответ. К6 просунула голову в душевую.

– Думаешь, тут есть кто-то страшный? – улыбнулась Долли.

– О нет! Как раз наоборот. Мой главный страх – увидеть здесь кого-то обыкновенного, ещё и за обыкновенными делами.

Девушки засмеялись одинаковым смехом.

– Садись.

Несмотря на то, девушки узнавали друг друга в строю клонов с первого взгляда, предосторожности сохранялись и в отношениях. Обе были настороже, они опасались наказания, которое могло грозить им за эти встречи. К6 уселась поудобнее, рядом с Долли.

– Трое из нас уходят на миссию.

Долли молчала. Она чувствовала, что К6 чем-то взбудоражена, и ждала, зная, что девушка вот-вот разразится потоком волнующих её мыслей.

– Выберешься на материк, затеряешься. Никто не будет тебя искать. Без документов будет сложно, но ты умная, найдёшь работу. Потом найдёшь себе дом, настоящий, меньше чем этот, раз в 100 или 1000…

Долли смотрела на К6, как на ребёнка, пока девушка взахлёб, обгоняя собственные мысли, выкладывала ей свой план.

– …и дети будут похожи на нас, на тебя и меня. А потом ты состаришься, медленно и красиво. Будешь недовольна соседями и голубями, цокающими по подоконнику. Станешь выходить на улицу весной, греться на солнце на скамейке и думать только о том, что вечером по телевизору покажут твоё любимое шоу, а не обо всём этом. Со временем ты забудешь, о чём мы говорили сегодня, забудешь всё, что было до этого дня, и станешь совсем обычной…

Долли молчала. Ей было любопытно, сорвётся ли капля с лейки душа или побежит вниз по шлангу. Она смотрела на неё, и пока вода собиралась, формируя каплю, отражённая в ней тусклая лампа искажалась, растягиваясь.

– Долли?

– А ты хотела бы быть мной? – вырвалось у Долли.

К6 напряглась. Долли следила за её выражением лица. «Ударит?» Глаза клона сузились, она смотрела на дверь. Кто-то идёт. Долли ничего не слышала. Клоны, получившие её фенотип, имели множество генных улучшений. Она не слышала того, что могла услышать К6. А может, К6 так просто ушла от неприятной темы и не было никого в коридоре. Через долгих 10 секунд она вздохнула.

– Ты не сказала мне ничего нового. Я и так знала, что останусь или я, или вы. Это то, к чему меня готовил отец. Бежать? Куда? У меня есть только одна попытка. Одна попытка – удачная или, вероятно, летальная, – сказала Долли, а про себя добавила: «Если я вообще собираюсь пытаться». Здесь, в доме, у неё была свобода, границы которой были известны. В этом мире правила игры были понятны Долли. Реши она бежать, потеряла бы и стабильность, и ту свободу, которая у неё уже имелась. Она ничего не знала о внешнем мире.

– План есть! – К6, с горящими от энтузиазма глазами, схватила руки Долли. – Я просто запру в тренировочном зале одну из тех, кого выберут, а ты улетишь вместо неё.

– А дальше? Забудь про это. Она на тебя потом укажет, и что будет? Меня тоже найдут. Не нужно, – Долли встала. Ноги затекли, и она тут же села обратно, ожидая, пока покалывание пройдёт, – Не смей, слышишь?

К6 молчала, а Долли начинала злиться. За любое отклонение от правил полагался штраф. Солидарная ответственность быстро отучила всех от ошибок. Долли, в общем-то, это не касалось, но только потому, что от неё уже ничего и не ждали. Зато второй участник её затей всегда получал сполна, и если ловили одного, то наказание ждало всех. Пятиминутки – время, которое не учитывалось в графике, сокращались, смена комнат учащалась, увеличивались физические нагрузки, дифференцированные занятия отменялись. Иначе говоря, делалось всё для того, чтобы вычистить все отличия между клонами. После нескольких таких “опытов” большинство клонов просто перестали замечать Долли, избегая любых рисков стать причиной ужесточения режима. Каков будет масштаб наказания, если её поймают на попытке сбежать? И что с ней за это сделают клоны?

– Не делай ничего. И твоя пятиминутка кончается, – сухо подытожила Долли свои размышления.

К6 посмотрела на электронные часы. Чёрные, тонкие, одинаковые у всех. Единственное, что было у клонов и не было у Долли.

– Как ты всегда это чувствуешь? – поразилась К6. Холодный кафель успел нагреться от её тела, и теперь было жаль вставать. – Сейчас скажут номера, которые отобрали на миссию. Не думаю, что в этом есть логика. Надеюсь, выпаду я, и ты просто займёшь моё место.

– Не нужно, слышишь? Не делай ничего.

Долли проводила девушку тяжёлым взглядом, когда та вышла из душевой. Ей не нравилось легкомысленное настроение К6. Долли обдумывала план побега множество раз, но ещё никогда не сталкивалась с этой идеей как с частью реальности. Теперь же этот вопрос перед ней стоял так открыто, что ни обойти его, ни не заметить было нельзя. Она чувствовала, что что-то не сходится в амбициозных затеях К6, и не верила в то, что та оставит их.