Подняться заставили холод и жажда. Мужчина выбрался из-под укутывавших его бушлатов и какого-то тряпья, озираясь, не в силах понять где это он. Корабль какой-то… Как он тут оказался? Всё вокруг чуть покачивалось, ветер немилосердно пробирал до костей. На полу зачем-то стоял чайник. Страдалец стал жадно пить прямо из носика. Вкуса воды, налитой давно, может неделю назад, он не ощущал. Влага будто сразу впитывалась в иссохшее горло, не доходя до желудка. Наконец напился, почувствовав, что больше выпить просто не сможет. В голове опять зашумело, очертания предметов расплылись, видимо вода разбавила вчерашний спирт, и накатило опьянение. Вывернуло неожиданно. Приступы рвоты накатывали снова и снова, под конец мужчина просто висел на борту корабля, глаза слезились, во рту было гадко. Мужчина не пил много лет – как-то ещё в юности в далёком селе Тезино Костромской губернии из-за водки его жизнь изменилась раз и навсегда, с тех пор он решил вина больше в рот не брать. Выполнять данный себе зарок оказалось не так и сложно.
– Что, Мишка? Плохо? Пойдём в трюм, подлечу тебя, – крепкий матрос с обветренным лицом появился незаметно. – Красиво ты сейчас кричал. Как чайка, я прямо заслушался!
Краснофлотец расхохотался от души. Красное лицо, расстёгнутый бушлат, накинутый прямо поверх тельняшки, и свежий водочный аромат говорили о том, что он то подлечился как следует. Весельчак достал из кармана листовку с напечатанными на ней словами: «Къ Гражданамъ Россiи. Временное правительство низложено… Да здравствуетъ революцiя рабочихъ, солдатъ и крестьянъ!», щедро насыпал табака и сделал самокрутку.
– Будешь? – спросил у бледного Мишки и махнул рукой, – Ты же не куришь!
«Яша! Его зовут Яша!» – вдруг вспомнил мужчина. Внятных мыслей в его голове поначалу не было, только какие-то обрывки песен, случайных разговоров и событий.
– Яша, как я здесь оказался? – спросил Михаил у безмятежно курящего матроса.
– Мы тебя сюда притащили. Ты как в кабаке уснул – так больше и не шевелился. Вроде маленький, а тяжёлый, насилу доволокли. Моряки своих не бросают! Спать тебя в шлюпке оставили, чтобы проветрился.
Наконец память поймала за хвост вчерашнюю попойку. Два дня до этого Михаил Дятлов гонялся по несущемуся под откос городу, силясь настичь свою цель. Цель, казалось, даже не догадывалась, что за ней ведут охоту, но постоянно ускользала, чудом спасаясь из расставленных ловушек. В ночь захвата Зимнего, он среди прочих солдат и матросов был во дворце. Метался среди тёмных комнат, ища где укрылось Временное правительство. Юнкера-охранники сдавались без боя, только распаляя охотничий азарт. Наконец в толпе кто-то сказал: «Вроде голоса там, и свет горит». Михаила людской волной внесло внутрь большого зала, затем в смежную к нему столовую. Министры Временного правительства сидели, отрешенно наблюдая за происходящим. Большевики окружили их, заполнив всю комнату. Пьянящее возбуждение витало в воздухе.
«Керенского нет», – сказал кто-то из соседей. «Ну и пёс с ним», – радостно подумал Дятлов, увидев кого искал. Высокий статный мужчина напряжённо замер на краю своего кресла, поблёскивая золотой оправой пенсне. Министр сидел к Михаилу боком, рукой достать можно. Время застыло. Дорогие каминные часы у входа – черный носорог с круглым золотым циферблатом на спине – показывали два часа десять минут ночи. Дятлов завороженно смотрел, как по виску его врага еле ползёт прозрачная капля пота.
