Фактчекинг. Чеховы. Изнанка мифа - страница 17

«Уговори Сашу, чтобы оставил Анну Ивановну, пора уж очнуться от сумасшествия. Он меня никогда не слушал, а ты больше имеешь влияние на него. Вот Бог отнял дитя, которое он любил, следовательно, дела его неудачны. Пора уж одуматься, будет, побаловался, пора и за разум взяться. Разыгрывать комедию и составлять из своей жизни какой-то роман, вовсе не годится».

Что сказал Антон брату остается тайной, но Саша из квартиры семьи съехал.

Однако вся беда состояла в том, что Александр и сам уже одумался и был бы рад закончить этот «какой-то роман», но беременная Анна стала уже судьбой.

Пришлось смириться с этим фактом как родителям, так и самому Александру, сбегавшему теперь от нелюбимой жены при любой возможности.

«25 марта 84. Живя в Москве с Анной и ее детьми, я, благодаря случаю оказался свободен на целый день. Уж и отпраздновал же я этот день! С Фатером целовался искренне и хорошо, и Фатер был весел и забыл свою вражду ко мне за незаконное сожительство. Первый день за сто лет я чувствовал себя довольным. И все это происходило только оттого, что моей жены Анны не было дома», – захлебываясь от удовольствия, писал он в дневнике.

А жене он посвятил стишок, который и опубликовал в журнале.

Ты была моей невестой…

Молчалива и робка,

Сомкнут ротик был прелестный,

В речи – кротость голубка…

Стала ты моей женою…

Вдруг раскрыла ротик твой:

Непрерывною волною

Потекли и брань и вой…

Обманули твои губки

И жемчужный ряд зубов:

У тебя, моей голубки

Уж не ротик – десять ртов…

В Воскресенск, на дачу к Антону, Александр тоже уехал один, а по возвращении жаловался брату:

«Слава моя в номерах растет и растет. Все жильцы-соседи смотрят на меня очами прокурора: подло оставлять бедную женщину. Можешь судить о том, что у меня за расположение духа. В общем, скверно и сил нет вырваться. Боюсь, как бы не запить: до того уж мерзко и постыло».

И он запил, и запил не на шутку. Пришлось Анне обращаться к Антону: «Посоветуйте, что делать? Саша допился до того, что ему везде кажутся мухи и чертики, и совершенно до беспамятства бредит».

ИЗ СЕМЕЙНОЙ ПЕРЕПИСКИ

Павел Егорович:

«Любезный Сын Антоша!

Жизнь моя разбита поведением Саши и Коли. Сердце мое наполнилось горечью. Я сорвал на Савельеве32, у которого лично буду просить извинения. Больше этого не повторится. Я не желаю раздора в Семье, но мира и Спокойствия».

«Саша нанял себе квартиру и, вероятно, Николай у него находится. Они забирают по книжке из лавки Семенова мясо, табак и все, что нужно для продовольствия Анне Ивановне, а Федосья Яковлевна питается одним чаем».

«Антоша потрудись написать Коле, чтобы он ехал в Петербург доканчивать свое ученье. Ведь так ему оставаться нельзя, пора взяться за разум ему. Причина всему Саша».

Антон – Александру

«Стыдно Николаю заставлять самолюбивого старика брать взаймы! Поездка к Пушкареву обошлась Николаю рублей 4—5… Эти деньги мог бы он лучше отдать в уплату».

Антон нервничал, а Николай оправдывался:

«Милый Антон, я совсем не ожидал от тебя такого злого письма. Я дал тебе слово выдать 50 р., которые я должен тебе, – и держусь его. Я вовсе не хотел тебя обманывать»

Двадцать шестого августа 1884 года на съемной квартире Анна Сокольникова родила сына Колю, записанного в метрическую книгу по имени крестного отца Николая Чехова Николаем Николаевичем.

В начале 1885 года Ал. П. Чехов получил назначение в петербургскую таможню и срочно выехал в столицу.