Мы уже в открытую ему жирно намекали, что рынок в трёх домах отсюда. Там тебе с утра какое хочешь мясо: и мычавшее, и хрюкающее, и блеющее, а если пирожок купить, так ещё и залаять может.
Но нет же! Этот сноб припирался к нам.
Как мёдом ему помазано. И этот его тяжёлый взгляд из-под светлых рыжих ресниц... Брр...
Только тётя Нюра смеялась и говорила, что недолог час, как он меня на свидание позовёт.
Мне аж плохо становилось от её слов.
Я и этот "Антошка", или Андрюшка, кто он там. Да ну не... Фу-у...
Пропылесосив в кухне, открыла холодильник и достала ливерку.
Несмотря на все свои недостатки, наш директор строго следил, чтобы на прилавках его магазинов не было просрочки. Как он поговаривал: один раз купят порченое, второй — не придут. Ещё и разнесут по всем домам, что у нас тухлятина. Так что, всё, у чего заканчивался срок годности, мы могли забрать за полцены.
Небольшой бонус, но приятно.
Порезав колбасу, прихватила кусок хлеба.
Мы с матерью не бедствовали, но и не шиковали.
Где можно — экономили, где-то откладывали.
В общем, всё как у людей.
Дожевав бутерброд, вытащила платье из шкафа и отправилась в ванную.
Через полчаса, спорхнув с крыльца, я неслась на работу.
Настроение было просто превосходное.
— Гур-р-р, — у магазина мне пришлось резко остановиться.
По верхней ступеньке важно расхаживал тот самый голубь.
Белые пёрышки трепал ветерок. Завидя меня, большой «птиц», остановился и повернул голову.
— Гур-р-р...
— И тебе ещё раз здрасте, — улыбнулась я.
Махнув несколько раз крыльями, голубь вспорхнул и исчез в небесах.
5. Глава 5
— Аля, чего стоишь столбом и птичками любуешься?! Бегом внутрь и надевай скорее фартук, — выглянув из-за двери, тётя Нюра погрозила мне кулаком. — Опять опоздала на десять минут, копуша.
— Да как так! — я возмущено всплеснула руками. — Вовремя же вышла! Тут ходу десять минут вразвалочку.
— Да знаю я, как ты ходишь — рот открыла и пошла ворон считать. Всё в облаках витаешь! Выходи раньше из дому. А сейчас быстрее на рабочее место, пока Пёрт Иванович не приехал, — тётя Нюра явно высматривала машину нашего высокого начальства.
— А с чего вы взяли, что он прикатит?
— Девочки с магазина на пушкинской звонили, проверяет директор наш, как на работу приходим.
— Ох, ты, — я пулей взлетела по ступенькам и заскочила внутрь.
Прилавок... фартук... дежурная улыбка...
К работе готова!
В магазин потянулся жиденький ручеёк покупателей. Кому хлеб, кому манку... Молоко, кефир, куриные ножки... Широко зевая, я неспешно отпускала людей.
Снова хлопок дверьми, и очередь выросла на несколько человек.
— Алька, ты чего заспанная такая, — тётя Нюра слегка ткнула меня локтем в бок, заметя, что я задумалась над макаронами.
— Читала, — покаялась я и положила на прилавок пачку мелких "ракушек"
— А-а-а, романы всё твои...
Напарница покачала головой и рассчитала пожилого мужчину. Как-то не задумываясь, я улыбнулась и протянула его внуку зефирку. Мальчишка просиял, а старичок скупо поблагодарил.
— Ты бы реальной жизнью больше жила, Аля! А то девятнадцать лет девке, а парня нет.
— Нет, так будет, — отмахнулась я и полезла в холодильник за куриными сердечками. — И мне уже двадцать.
— Кстати, об ухажёрах… — пробормотала напарница как-то обречённо.
— Доброе утро! — раздалось весёлое надо мной.
Подняв голову, изобразила кислую улыбку. Этот Валевски, или как там его, состряпал задумчивую физиономию и рассматривал полки за мной. Надо же, дождался, пока очередь разойдётся, и подполз.
