Она опять закатилась смехом до кашля, до слёз.
– Ты знаешь, мне так ни с кем ещё не было весело, я буду по этому скучать, – сказала она отдышавшись и обняла меня руками и ногами.
– Если замужем я не буду ржать как дура каждый день, – сказала она сквозь сон. – Я заведу себе кучу любовников…
Я попытался тихонько освободится от её ног, чтобы было поудобней спать, но она только крепче обхватила меня.
– Ты будешь моим любовником? – спросила она одними губами.
– Пожалуй, что нет.
– Жаль… ковалентная связь… распадётся… через …десять… дней, – сказала она, каждое слово звучало тише предыдущего, изо рта у неё потекла прозрачная слюнка.
Мы ловили каждый свободный миг, и считали, что время принадлежит нам. Работая в ночную смену, у нас оказалось свободное время с часу ночи до шести утра, все быстро побежали спать. Мы же с Людой пошли бродить по полу-пустому комбинату. Это была махина! Забравшись на самый верх, мы смотрели, как одинокая электрокара, размером со спичечный коробок неспешно едет по пустынному цеху. Свернув на какую-то лестницу, мы попали в административную часть. Местами были ковры в коридорах и темные панели на стенках. Нигде никого не было, но кабинеты были открыты. «Приемная». Мы зашли и включили свет, огромный кабинет со столом посередине и приятным запахом. Я посадил Люду на стол заседаний и выключил свет.
На следующий день Люда сообщила приготовила мне сюрприз. Этого я тоже не любил – сюрпризы. Но, сюрприз, так сюрприз! Этот сюрприз был на столько необычен, что пришлось ехать на автобусе, а потом ещё идти пешком. Я молчал всю дорогу, Люда тоже, только улыбалась. Вот и не надо сбивать волну умными вопросами – думал я. Мы подошли к кирпичной пятиэтажке, « Общежититие….» дальше надпись была сломана. Я поднялся за Людой на второй этаж. Нам открыл дверь молодой мужчина, с невероятно раскаченными и рельефными мышцами. Увидев её он обрадовался.
– Людка! – обнял её и приподнял одной рукой.
– Дядь Жень! – заверещала она.
О, как, дядька, ну и сюрприз!
– Ну, заходите!
Мы зашли, я поздоровался, познакомились, рука у него была как кирпич – сухая, твердая, но теплая. В небольшой комнатке огромное место занимали различные кубки, медали, фотографии и грамоты. В углу лежала штанга.
–Ты каким ветром здесь?
– Таким вот! Замуж выхожу!
У меня отпала челюсть, я стоял к ней спиной, разглядывая кубки и фото, но почувствовал, как она смотрит на меня и ржет. Не успел я повернуться, как дядя Женя подхватил меня огромными ручищами и обцеловал всё мою лицо, Людка покатывалась со смеху. Потом он также облобызал Люду.
– Так! Так! Надо это дело отметить! – он засуетился, загремел посудой, достал карточки на водку.
– Ты! – сказал Люде. – Вари картоху! Ты – пошли со мной!
Я только успел кивнуть ей: что это было? на что она только махнула рукой и подмигнула. Мы пошли к вино-водочному, дядь Женя разрешил называть его просто – Евгений. Хитрым образом обменяв талоны на начало очередь, он купил несколько бутылок водки и вина. Позвонив кому-то из автомата на углу дома, он срочно сказал ехать к нему, бросать эту работу и ехать! Да, сказал он, водка будет!
Впятером – пришли ещё знакомаяЕвгения и его друг по спортзалу – мы сидели в тесной кухне и пили невкусную водку, закусывая картошкой и соленными груздями. Люда требовала, чтобы ей наливали столько же, сколько мужчинам. Она хохотала по каждому поводу, плохо закусывала, и иногда её пробивало на слёзы. Она уходила в ванную и приходила, с истерической улыбкой и мокрыми глазами. Так обычно ведут себя люди, которым больно или они заливают горе. В конце концов, это даже заметил Евгений и на вопрос «может что-то случилось?», получил ответ от Люды:
