Естественно, любой закон можно обойти, а правило нарушить, поэтому мы составили свой личный свод правил и законов КэВ. КэВ – сокращенно Котэн и Владлена, надо же как-то зашифровать, вдруг кто найдет.
Правила и законы КэВ
Правило 1. Вся информация, добытая одним из участников КэВ, строго секретна, огласке не подлежит.
Правило 2. При поимке одного из участников КэВ, другой всячески, до последнего, спасает попавшегося.
Правило 3. На пытках молчать, никого не выдавать.
Правило 4. Всегда… НИКАКИХ ПРАВИЛ!
Закон 1. Ректору пощады не давать.
Закон 2. См. закон 1.
Вот так и выглядит наш свод. Все только по существу, ничего лишнего. Мы и не заметили, как за окном стемнело, и Котэн Мурмяукович засобирался… куда-то.
– Котэн Мурмяукович, а вы куда? – Я подавила зевок.
– Так ведь ночь на дворе, Владленушка. – С Котэном мы условились, что называть он меня будет по имени. А то все «мисс, мисс», это не по товарищески как-то.
– Так и оставайтесь у меня. Я девушка одинокая. – Я широко улыбнулась.
Котэн, если бы мог, покраснел бы точно.
А что, я не робкого десятка, кота соблазнять не буду, а вдвоем и жить веселее, и пакостить. Долго уговаривать Котэна не пришлось, – согласился. Только возникла небольшая проблема со спальным местом. Все-таки это кот разумный и говорящий, в ноги его положить мне совесть не позволит. А кровать только одна. Подушка тоже… Но для такого милейшего мне подушки не жалко.
Сие мягкое ложе разместили на стуле, я на кровати, пусть и без подушки под головой, но мы не гордые. Ворочалась недолго, быстро провалившись в сон.
Утро началось с суматохи…
– Владленушка, просыпайся!
– Ммм…
– Просыпайся, тебе говорю!
– Угу…
– Вставай давай, ректор к тебе идет!
Я скатилась на пол. Как ректор? Зачем идет? А я не причесана, не одета, не умыта, и вообще…
– Мисс Зельсберг, – ровный стук в дверь, – позвольте войти.
А если не позволю? Я вообще на полу сижу!
– Входите. – Это не я! Котэн пропищал и… исчез! Да, исчез!
Ректор лорд Линер зашел, а тут я: сижу на полу замотанная в одеяло, кудри на голове дыбом встали, лицо помятое, подушки ведь нет. Посмотрев на меня, ректор обвел взглядом комнату, задержался на лежащей на стуле подушке и непринужденно осведомился:
– Почему ваша подушка на стуле?
Почему, почему… Нравится мне так!
– Люблю, знаете ли, – я поднялась с пола, запахивая одеяло. Все-таки девушка я приличная, и в пижаме перед мужчиной ходить моветон, – чтобы подушка на стуле лежала.
Ректор удивленно заломил бровь, но комментировать не стал.
– Чем обязана столь раннему визиту? – Вообще-то я догадываюсь, но вдруг причина иная…
Лорд фон Линер сел на свободный стул, сложил руки на мощной груди и, глядя мне в глаза, начал строгим тоном:
– Мисс Зельсберг, потрудитесь объяснить, чем вы руководствовались, когда осы́пали ректора Академии, мага Высшего порядка, чихоточным порошком?
Мозги мои еще не проснулись, а для хорошего ответа они необходимы. Пришлось отвечать первое, что пришло в голову:
– А это случайно. – И голос у меня такой уверенный, даже я себе поверила. Я-то поверила, а ректор нет.
– Я еще не встречал такой наглости. – Рано или поздно пришлось бы с этим столкнуться. – Значит, вины вы за собой не чувствуете?
Вины? Я? Так он за извинениями пожаловал? Зря, очень зря.
– Ректор лорд Линер, – я натянула самую наглую ухмылку, – я не собираюсь перед вами извиняться.
Мужчина встал, задвинул стул на место, подошел так близко, насколько дозволено правилами приличия, и заявил:
