Пока спала, кто-то незаметно подкрался к кровати и коснулся моей руки. Похоже, Йечжин перепутала комнаты.
– Отвали, – оттолкнула я сестру, но она внезапно закричала: «Во… вор!»
От страха я подскочила. Однако передо мной стояла вовсе не О Йечжин. Хоть в комнате и было темно, я разглядела, что для сестры девушка была какой-то уж слишком высокой. Я так испугалась, что схватила часы, стоявшие рядом с кроватью, и бросила их в нее. Раздался глухой звук, и девушка ойкнула.
Я кинулась к телефону, чтобы сообщить в полицию, но в гостиной не оказалось ни самого аппарата, ни тумбочки, на которой он стоял. Висевшего на стене телевизора тоже не было. На его месте откуда-то взялась фоторамка. На снимке были мама, Йечжин и я, но не припомню, чтобы мы делали такую фотографию.
Пока я, остолбенев, смотрела на фото, незнакомка, потирая ушибленный лоб, тоже выбежала из комнаты. Я видела ее впервые, но что-то с ней явно было не так. Переводя взгляд то на снимок, то на лицо девушки, вдруг поняла, в чем дело: человек на фотографии был больше похож на нее, чем на меня. Я запаниковала и закричала:
– Кто ты, блин, такая?! И что делаешь у нас дома?!
Девушка не ответила, лишь бросила на меня сердитый взгляд. Надо было бежать и срочно искать телефон, но я зачем-то снова взглянула на незнакомку. По телу побежали мурашки, и я застыла, словно лед. Все это напоминало чувство, возникающее во время сонного паралича, когда не можешь пошевелиться. В этот момент девушка большими шагами приблизилась и обеими руками с силой схватила меня за плечи:
– Ты, что ты такое?
– А?
– Ты, блин, кто?
Голос девушки дрожал. Когда мы оказались лицом к лицу, у меня возникло странное ощущение, будто смотрю в зеркало.
– Я… я О Йесыль.
– Кто, говоришь?
– Сказала же – О Йесыль.
– Этого не может быть…
Девушка убрала руки с моих плеч и тряхнула головой, а потом села на диван и больше не сказала ни слова.
В конце концов, кто она такая? Похожа на меня больше, чем моя родная сестра Йечжин. Такая же высокая, и черты лица схожи настолько, что нас можно было бы принять за родных. Единственная разница – она полнее, и прическа другая. У меня длинные волосы ниже плеч, а у нее – каре. Может, мама скрывала от меня еще одну старшую сестру?
Я села вслед за девушкой.
Тут совершенно точно стоял бежевый кожаный диван, а этот почему-то из ткани. Голова снова разболелась, и я приложила к ней ладонь.
– Кто же ты на самом деле?
Я молча взглянула на незнакомку.
– Кто ты, в конце концов, такая, спрашиваю?! – еще раз крикнула девушка, разозлившись.
– Сказала же – О Йесыль!
– Я же спросила: кто ты?! – продолжала орать она, проигнорировав мой ответ.
– Уши заложило? Я несколько раз ответила – О Йесыль. Со слухом проблемы?
Девушка злобно посмотрела на меня.
– А вы кто?
Она не ответила.
– Я вам сказала, кто я, а вы почему молчите?
– Я тоже… О Йесыль.
– А? Что, простите? Вы О Йесыль?
Девушка тяжело вздохнула и кивнула.
– О Йесыль – это я!
– Я тоже О Йесыль.
Что за чушь несет эта ненормальная? Будто она – это я!
Я снова взглянула на нее. Девушка подняла правую бровь и тоже уставилась на меня. Эм-м… Это же моя привычка – бровь поднимать.
Внезапно мне вспомнилась народная сказка о том, как мышь превратилась в двойника знатного чиновника, съев его состриженные ногти.
Я окончательно перепугалась и треснула девушку по щеке.
– Чертова мышь! Сейчас же проваливай!
Но мышью та обратно не стала, а лишь ухмыльнулась, сжала кулаки и поднесла их ко лбу.
