Анатолий же был просто рад от осознания, что его персона, наконец-таки, сумела заинтересовать хотя бы одного человека в этом мире. Одинокий и нелюдимый (детство, когда сверстники всячески издевались над ним, печальным образом сказалось на его натуре), в основном, молчаливый, с трудом идущий на взаимный контакт с чужими людьми, в гостях у Виталия (в основном товарищи встречались на территории Смирнова) он полностью преображался. Становился раскрепощенным, свободным в общении. Стал чаще улыбаться, шутить. Анатолий стал ощущать себя в полной мере полезным для общества человеком. Все его комплексы, выработанные им самим в прошлом, мигом улетучились. Он стал намного увереннее в себе. Ему даже стало казаться, что он преобразился внешне: стал немного выше и шире в плечах. Впрочем, именно с этими своими новыми ощущениями Анатолий даже с Виталием не делился. Зачем? Вдруг засмеет. А в целом ему было просто хорошо в этой новой главе своей жизни. И этого для него было достаточно.
А еще Анатолий заметил (Виталий тоже это заметил), что научился быть настойчивым и непреклонным в некоторых случаях. Это его новое качество проявилось уже через три месяца после начала их с Виталием совместного «творческого» процесса. В тот день, озвучив хозяину дома свое видение очередного дела, представленное ему к рассмотрению, описав вероятные мотивы предполагаемого преступника, Анатолий обратил внимание на какие-то документы, выглядывающие из рабочей сумки Виталия, оставленной им на краю кухонного стола.
– Виталь, – обратился он к задумавшемуся товарищу, – а это у тебя чего тут такое?
– Где? Чего? – Виталий отвлекся от обдумывания очередной версии Анатолия, выданной ему только что. Он еще не решил, согласен ли он со всеми доводами друга или нет, – Ты о чем это?
– Ну, вот же. У тебя в сумке лежат какие-то документы. Что в них?
– У-у-у, ты какой любопытный! – пожурил товарища Виталий и невольно улыбнулся, заметив, что тот немного смутился.
– И вовсе не любопытный, – неумело попытался оправдаться Анатолий.
– Да ладно тебе. Не смущайся. А это так… – Виталий хлопнул рукой по сумке, – Случайно прихватил с собой с работы.
– Еще одно дело? – глаза Анатолия возбужденно заблестели.
– Да. Еще одно. Но там и без тебя все яснее ясного. Обычная бытовуха. Пьяный вусмерть муж зарезал такую же пьяницу-жену. Сам же после, когда немного протрезвел, и вызвал полицию. В наличии орудие преступления. Кухонный нож, с отпечатками убийцы. Показания соседей, слышавших ссору супругов, слышавших угрозы мужа расправиться с женой и тому подобное. Там же чистосердечное признание убивца в содеянном им. Дело, считай, закрыто. Не до него сейчас. Ты лучше вот что мне скажи. Почему…
– Подожди-подожди. А можно мне посмотреть на это дело?
Виталий пожал плечами и достал из сумки папку с документами.
– Смотри, коли хочешь. Но там и так все понятно. На лицо слишком очевидные вещи.
– Извини, Виталь. Мне просто стало любопытно. Я гляну? Хорошо?
– Гляди. Кто тебе не дает?
– Спасибо. А ты пока сформулируй аргументы против моей версии по нашему последнему случаю. Ты же всегда это делаешь.
– Я тебе уже объяснял, что обязан выдвигать и другие версии случившегося, – теперь уже Виталий немного смутился, – И хотя до сих пор ты оказывался во многом прав, нельзя скидывать со счетов возможные ошибки.
– Согласен, – кивнул Анатолий, раскрывая папку с заинтересовавшими его документами на первых страницах и углубляясь в изучение их содержимого, – Нельзя.
